Но его угрюмый вид более подходил к чувству, охватившему Лоу, чем если бы деревья были одеты в пышную зелень и все клумбы пестрели цветами.
Уходя, он заметил двоих ирландцев, которым он поручил кое-какие занятия по садоводству. Подозвав их к себе, он сообщил им, что госпожа Каррингтон возвращается в Лондон завтра и согласна взять их с собой.
— Но мы не хотим уезжать, не так ли, Пэт? — спросил Терри. — Мы вполне счастливы здесь и остались бы лучше с вашей милостью.
— Не отсылайте нас! — воскликнул Пэт. — Нам не нужно жалованья, с нас достаточно одного удовольствия служить вам, леди Катерине и мисс.
— Вы должны уехать. Я не могу держать вас больше у себя.
— О, это — другое дело! — воскликнул Терри. — Мы не хотим служить бременем для вашей милости. Но нам очень жаль покидать вас.
— Мне так же жаль отпускать вас. Вот двадцать луидоров. Разделите эти деньги между собой.
— Ваша поездка домой ничего не будет стоить вам, — заметила Белинда. — Я и мой муж позаботимся о вас.
— После всего мы вернёмся домой такими же богатыми, какими приехали сюда, — сказал Терри. — И всегда можем хвастаться тем, что пару месяцев прожили на широкую ногу, выезжали в собственных каретах, имели собственных слуг. Но чем мы можем более всего гордиться и чего мы не забудем до нашей смерти, так это то, что мы пользовались расположением вашей милости. Будьте уверены, мы никогда не забудем вашей доброты.
Затем, низко поклонившись, ирландцы ушли.
Когда все вошли в дом, им навстречу попался Тьерри. Он просил позволения сказать несколько слов хозяину. Лоу привёл его в свой кабинет и запер дверь.
— Надеюсь, вы простите то, что я собираюсь сказать, монсеньор, — сказал слуга. — Причина — искренняя моя привязанность к вам. Занимая известное положение в вашем доме, я не могу не знать о теперешних ваших затруднениях, и почти догадываюсь о том, что произошло. Выслушайте меня, монсеньор, — продолжал он после минутного колебания. — Благодаря своему положению в вашем домашнем штате, благодаря большим посторонним доходам, которые я получал, мне удалось скопить значительную сумму денег. Вам, и только вам одному, я обязан своим состоянием. Поэтому я вам и предлагаю его. Я отдаю в ваше распоряжение всё своё богатство: надеюсь, монсеньор, вы окажете мне честь принять его. Это не подарок, деньги эти по праву принадлежат вам.
В первую минуту Лоу был совершенно побеждён и отвернулся, чтобы скрыть лицо, но затем сказал голосом, выдававшим волнение:
— Искренне благодарен вам, Тьерри. Вы — верный друг Никто, вероятно, не испытал столько низкой неблагодарности, как я. Сотни, тысячи людей, которых я обогатил, покинули меня, как только я потерял доверие. Они не то что не предложили мне поддержку, но составили заговор с целью скорее разорить меня. Оттого-то преданность, подобная вашей, глубоко трогает. Я не могу принять вашего предложения, но вполне ценю побуждения, под влиянием которых оно сделано: я глубоко признателен за вашу любезность.