– Ты что-то говорила про ужин? – Он одновременно целует меня, забирается пальцами под пижаму, закрывает за собой дверь, стаскивает ботинки, оглядывает коридор и снова целует. – Хотя забудь. Я хочу съесть кое-что другое.
Мое уютное гнездо из одеял тут же оказывается разорено, меня сгружают туда и начинают нагло стаскивать по одной вещи, не забывая зацеловывать освобожденные от них территории. Так же самозабвенно, как погружался в работу, Яр занят моим соблазнением. Он не разрешает мне отвлекаться ни на что, кроме, так уж и быть, его свитера – я стаскиваю его, прижимаю теплую шерсть к щеке и тут же получаю полный ревности рык. Даже его собственный свитер не имеет сейчас прав на мое внимание!
Наш второй раз совсем другой, не похожий на безумно-изумленный и полный открытий первый – нет, он нежнее и тоньше. Мы никуда не торопимся, мы уже все успели. Медленно изучаем друг друга, со вкусом целуемся, потихоньку начинаем понимать, что нам нравится больше всего, о чем еще можно попросить, что предложить и чем удивить другого.
Никогда не думала, что полюблю позицию сверху. Но восхищенный взгляд Яра снизу вверх так заводит, зажигает огонь в моей крови, его пальцы так умело и ловко находят все нужные местечки и делают все настолько идеально, пока он смотрит мне в глаза, что я даже испытываю некоторое разочарование, когда приходится сменить ее на что-то более классическое.
Но становится еще лучше – взгляд глаза в глаза взрывает флэшбек того раза с Олегом, и я проваливаюсь внутрь иной реальности. Запах Диор, идеальные длинные пальцы гладят меня по бедрам, прижимают к себе, я выгибаюсь навстречу, боюсь открывать глаза… но нет. Это лучше в тысячу раз! Фантазия не была даже близко к реальности. Это как попросить у Деда Мороза на Новый год деревянную лошадку и получить настоящего пони.
Где-то далеко за полночь мы лежали, глядя друг на друга и восстанавливая дыхание. Кажется, нам не нужны никакие ночники, наши сияющие глаза и так освещают все вокруг.
Мы разговаривали тихим полушепотом, хотя нас некому услышать. Просто делились какими-то глупостями… Я жаловалась на неприготовленный ужин, он на пробки, я на пакетики чая, он пересказывал, как добивался разблокировки счета.
– Как вообще у тебя дела со студией? – спросила я.
– Знаешь, это была такая очевидная и одновременно гениальная идея, что странно, почему я ее не использовал раньше. – Красивые длинные пальцы путешествовали по моему лицу, то проводя по губам, то смахивая прядь волос, то смешно щекоча кончик носа, то потянув за подбородок, чтобы поцеловать… – Это не требует вообще практически никаких сверхусилий, все лежало на поверхности. А я столько времени просто… ленился, что ли? Что-то вроде самосаботажа: «Нет, Ярослав, не надо начинать, все сложно, не нужно, долго и вообще ерунда какая-то». А теперь мозаика складывается сама собой, я едва успеваю следить за ней глазами и вовремя подставлять нужные кусочки.