Надо было идти в магазин, а заодно упокоить моль, потому жить с ней в одной квартире я была категорически не согласна. Я отперла дверь, высунула нос, чтобы разведать обстановку, и застыла от удивления.
За порогом квартиры начиналась иллюстрация к песне «Миллион алых роз». Вся лестничная площадка была уставлена букетами. Розы были бордовые, желтые, розовые, белые, оранжевые, трехцветные, радужные, зеленые, почти черные… Но большинство – алые. Букеты стояли в стеклянных банках, в обрезанных бутылках, в дешевых вазах. На лестничных ступенях рассыпались бутоны, а на придверном коврике лежал ворох лепестков.
Запах стоял такой, что я чуть не потеряла сознание.
Наверное, в семнадцать лет я была бы счастлива от такого. И даже в двадцать. В свои почти тридцать я, если честно, испугалась.
Во-первых, что это за безумный поклонник? О широких жестах мечтаешь, пока глупенькая, а когда умнеешь, понимаешь, что их делают только сумасшедшие. Художник из песни ладно, им сумасшествие только на пользу, но у меня среди знакомых не было творческих людей. Значит, у кого-то из нормальных крыша поехала, а это не к добру, мне Любови Матвеевны хватило.
Во-вторых, мой мозг тут же пересчитал приблизительную стоимость этих роз в походы в магазин и взвыл. Потом пересчитал в поездки к морю и взвыл еще горше. Кто бы это ни был, он как минимум просчитался с целевой аудиторией – парочка билетов на самолет и ваучер в пятизвездочный отель меня впечатлили бы гораздо сильнее.
А теперь насчет того, кто это…
Я дотянулась до ближайшего букета. Он был очень креативно оформлен – золотая бабочка среди нежно-розовых едва распустившихся бутонов, тоже покрытых позолотой. И внутри маленькая открытка в виде сердечка. Вообще во многих букетах виднелись открытки – видимо, поклонник боялся, что его не узнают.
На открытке было написано: «Я готов любить тебя столько раз, сколько лепестков у этих роз».
И подпись – «О».
Так, что я там думала про подготовку широких жестов?
На следующей открытке было: «Твое присутствие, словно аромат этих роз, наполняет мою жизнь».
Меня уже мутило от аромата. Вот бы заставить его тут жить.
На следующей: «Ты многолика и многогранная, всегда разная, но неизменно прекрасная, как все эти розы».
На следующей: «Я готов ради тебя на все, и эти розы только малая часть».
Я содрогнулась, представив часть побольше, и остальные открытки не стала даже читать. Возможно, если бы я любила Олега, этот концентрированный романтический ужас показался бы мне трогательным и милым, но без любви это было пошло и жутко. Если говорить прямо, такие масштабные жесты чаще всего делают, когда всерьез виноваты, и к леденцовой сладости слишком сильно примешивается горечь обиды.