Заканчивался арсенал двумя хрупкими клинками и полукопьем. Оба меча были с односторонней заточкой и длинными рукоятями. Длина лезвия одного не превышала и пятидесяти
сантиметров, длина другого была на двадцать сантиметров больше. Больше ничем по внешнему виду они друг от друга не отличались. Ножны и рукояти были насыщенного темно
бордового цвета, как будто оружие напилось крови. Никаких рун или украшений, тот, кто сотворил это оружие не заморачивался внешней красотой.
Полукопье было длиной в метр, из которого большая часть была зеленым древком, что при прикосновении приятно теплело под руками, наконечник копья был чуть изогнут, это
было обоюдоострое лезвие длиной в треть копья. Не будь такого длинного древка, Игорь принял бы это оружие за изогнутый меч аналог чего-то вроде земного ятагана.
- Мда... жаль, - оружия здесь было много, но вот габариты, все доспехи были рассчитаны на мужчин, больших гигантских мужиков, правда эти кольчуги и латы требовали умелого
ухода, почти все было изорвано и пробито перьями той самой птицы.
- "Хорошо она тут попировала...", - повезло мне, действительно повезло.
Игорь бросил взгляд на небо, за всеми эти копаниями в грудах костей и оружия он потерял счет времени. Становилось жарче, и как бы ни хотелось оставаться здесь дольше в
надежде обнаружить еще что-то полезное, нужно было двигаться дальше, иначе без воды и еды его шансы на выживание в этом жарком каменном аду будут снижаться так же быстро
как под атакой когтептицы.
Перед самым выходом из долины Игорь зацепился взглядом за странную картинку, у выхода лежало два скелета, мужской и женский, он сознавал это каким-то внутренним чутьем.
Птица почти не тронула мертвецов, что было странно. Мужчина лежал, раскинув руки, будто защищая девушку своим телом. В руках девушки был небольшой легкий даже на взгляд
щит, диаметром сантиметров тридцать. Доспехов и оружия на мертвецах не было. Только на шее мертвой девушки раскачивался невзрачный серый медальон, тускло поблескивающий
отблесками багрового солнца.
Уходя из долины, Игорь ощущал, как в ложбинке у груди уютно разместился медальон. Это желание было сродни хватке сороки-воровки, он не смог преодолеть себя, руки сами
сняли медальон с шеи скелета, губы сами шептали слова прощения, он не помнил, как одевал украшение на себя, но как только медальон коснулся груди, появилось ощущение
правильности. Он все сделал правильно, мертвым все это материальное уже не нужно. Кто знает, что ждет его в этом мире, в крайнем случае, он продаст медальон, чтобы заработать