Элайна представила меня друзьям, а затем переплела наши пальцы и положила голову мне на плечо. Я оскалился в улыбке, представив, что на ее месте Лу.
Такая яркая и живая Лу. Щелкает меня по носу и с любовью ругается на меня. Я представил ее лицо и решил за него держаться.
Я знал, что только так смогу не придушить кого-нибудь.
Элодия с очевидным интересом оглядела одну из женщин возле Коко, а затем погладила меня по щеке.
– Прости, милый. Эх, будь у тебя сестра… – Она ушла не оглядываясь, и Ансель двинулся в ногу со мной. Пока девушки о чем-то болтали, он незаметно толкнул меня под локоть и кивнул вперед, туда, где редела чаща.
– Смотри.
Перед нами протянулся мост. Невозможно длинный. Деревянный. Прямо как из сказки. А над ним, возвышаясь над вершиной горы, стоял замок Шато ле Блан.
Мы прибыли.
Рид
Ведьмы были просто везде.
Когда они увлекли меня за собой на заснеженный двор, у меня перехватило дыхание. Во дворе едва хватало места, чтобы пройти. Куда ни повернись, я с кем-нибудь сталкивался. Там были и старухи, и младенцы, и женщины всех возрастов, типажей и цветов – и у всех в глазах горел восторг. Все они раскраснелись, все смеялись. Все восхваляли языческую богиню.
Темноволосая ведьма подбежала ко мне в толпе, встала на цыпочки и поцеловала меня в щеку.
– Радостна встреча! – сказала она, хихикнула и снова исчезла в толпе.
Следующей подошла дряхлая старая ведьма с корзиной хвойных веток. Я с подозрением посмотрел на нее, вспомнив старуху с рынка, но она только водрузила мне на голову можжевеловую корону и прохрипела благословение от имени богини. Маленькие девочки с писком пронеслись у моих ног, играя в салки. Босоногие, с перемазанными в грязи лицами. С лентами в волосах.
Сущее безумие.
Элайна и Элинор – которая бросила Анселя, осознав, что Элодии удалось найти себе пару получше, – потянули меня в разные стороны, намереваясь представить всем своим знакомым. Я даже не утруждался запоминать имена. Месяц назад я пожелал бы всем им смерти. Теперь же у меня внутри разверзлась бездна. Эти женщины, такие красивые и улыбчивые, хотели, чтобы Лу умерла. Они собрались здесь отпраздновать ее смерть.
Вскоре выносить все это веселье стало просто невозможно. Как и ничем не разбавленное зловоние колдовства, которое здесь было сильнее, чем где-либо на моей памяти.
Натянуто улыбаясь, я отстранился от Элайны.
– Мне нужно в уборную.
Глазами я искал мадам Лабелль, но понятия не имел, какой облик она себе выбрала и сумела ли вообще войти.
– Нельзя! – Элайна вцепилась в меня еще крепче. Солнце уже опустилось за замок, и тени во дворе все росли и росли. – Скоро начнется пир!