Я не совсем понял то, что он имел в виду, и, без приглашения заявившись потом со своим гостем в комнату к Зинаиде, попросил её исполнить нам что-нибудь на своём пианино, а ещё бы лучше — что-нибудь бы и спеть. Зина охотно уселась за пианино и под собственный аккомпанемент спела известную советскую песенку, грубо сработанную под старинный русский романс. Там ещё были слова: боже, какими мы были наивными, как же мы молоды были тогда!..
7
Старик был выходцем из высокообразованной семьи, репрессированной в годы сталинизма. Отец его был когда-то настолько крупною личностью, что даже имел в своём пользовании собственный поезд, в котором мог, утопая в царской роскоши, передвигаться по стране для осуществления своих служебных функций. Сын же его, перед тем как стать бандитом, успел получить прекрасное воспитание и блистательное образование; он знал толк в музыке и в поэзии и вот теперь — здесь и сейчас — не заметить пошлости исполняемой песенки он бы не смог.
Я наблюдал за стариком, задумчиво сидящим в кресле, и поражался: он был весь просто захвачен Зинаидиным пением.
— Ну, как вам? — спросила тогда Зинаида, повернувшись к нам.
— Да ерунда какая-то, — отмахнулся я. — Хотя, конечно, голос у тебя — довольно неплохой. Почти сносный.
У Зинаиды сразу же покраснели глаза:
— У тебя самое любимое занятие — обижать меня!
Старик сказал:
— Не верьте ему, Зиночка, он врёт. И не обижайтесь, пожалуйста.
— Да я и не очень-то обижаюсь.
— А вы — совсем не обижайтесь.
— Да я совсем и не обижаюсь.
Старик подошёл к ней и поцеловал ей руку.
— Поверьте, у вас прекрасный голос и необыкновенная манера исполнения!
— Ой, спасибо! — Зинаида вся аж так и расцвела.
— И ваш сосед об этом прекрасно знает.
— А чего ж тогда не говорит?
— О, он вам много чего никогда в жизни не скажет!
— Пусть бы сказал. Что я ему — враг какой-то, что ли?
— Ну, это вы уж с ним сами тут разбирайтесь, без меня…
8
Старик что-то ещё ей говорил и говорил, а я с изумлением смотрел на эту сцену. Как такое могло случиться? Трое совершенно чужих людей сошлись вместе и беседуют так, как будто знакомы уже целую вечность? И как будто у них и впрямь есть что-то общее — старик с замашками гения, которому по штатному расписанию положено быть праведником, ростовская красавица и я — человек в футляре, преподаватель латыни… Неужели это как раз и есть то самое, что называют словами «родина», «Россия»?.. Как странно.
— А вот вы не могли бы спеть нам сейчас что-нибудь ещё? — попросил старик.
— Ну, конечно! — ответила Зинаида.
— Но только что-нибудь не коммунистического производства. А что-нибудь настоящее русское, про Россию — сможете?