– Сухов, у него глаза разного цвета.
– Как?
– Так. Роговица окрашена. Серый, с еле заметным зеленоватым, и серый с голубым. От освещения зависит.
– Интересно, – Сухов нахмурился. Впереди их ждал длинный коридор, и он решил идти быстрее. Понял, что его сердце не согласно с ускорением ритма. Но было поздно – атлетическую Вангу устраивал любой размер его шага, кроме дёрганого. Пришлось догонять её. – Ничего не понимаю: зачем ему это было надо? А это не могли быть контактные линзы?!
– Могли. Но не думаю. Ещё он очень хорошо сложён.
Сухов усмехнулся.
– О чём подумал? – спросила Ванга.
– Все они хорошо сложены, – хрипло произнёс Сухов. – Наши подозреваемые. А почему ты сомневаешься насчёт линз?
– Будешь смеяться.
– А если не буду?
– Потому что ему нравится Телефонист.
– Чего?
– Маска – это для обычной жизни. А Телефонист ему нравится. Его превосходство… Полагаю, это то, что позволяет себе появляться без грима.
Сухов помолчал, прикидывая.
– А маскарадный костюм? – спросил он.
– Это неважно, – Ванга тряхнула головой. И усмехнулась. – Это как одежды, прости за тавтологию: для дождливой погоды и для солнечной. Вынужденная и досадная необходимость. Но я могу и ошибаться.
Длинный коридор заканчивался. Вон уже выход. А там свежий воздух и солнечный свет. Худенькой девушке Телефонист позволил увидеть лишь маленькую часть себя, разрез глаз. Разноцветных. И оставил жить. С ожогом от его сраного супергеройского отражения. Только Ванга всё равно не может поручиться за её безопасность.
– Странная вещь – похмелье, – поделился Сухов. – Ты ведь иногда… – Болезненно поморщился. – Кем бы он ни был, ты ведь иногда оказываешься у него в голове? Так?
Ванга мрачно усмехнулась и не ответила.
– Поэтому ты и сказала, что она единственная, кто видел Телефониста.
– Приходится. Сухов, – сказала Ванга.
– Я вот тоже сейчас… – признался он. – Занесло на секунду.
– Тошнит?
– Вообще-то там… жуть.
– Я знаю, – словно эхо отозвалась Ванга.
Игорь Рутберг пребывал в прекрасном расположении духа. После перебранки с женой, когда она хлопнула дверью, а он показал ей вслед язык. И охранник Николай это видел. Она закатывала сцены при Николае, не стесняясь, словно тот был мебелью. И вот сейчас унеслась, долбанув дверью. Игорь Рутберг показал язык, потом с наслаждением потянулся. Она всё ещё влекла его. Иногда.
– Ты совсем сошёл с катушек, – бросилась с обвинениями она, бывшая модель, а сейчас мать двоих детей. – Притащил в дом бомжа.
– Он мой сержант, – невозмутимо отозвался Игорь Рутберг. – Вообще-то, я ему жизнью обязан.