– И что?!
Он не удивился. Всё-таки сказал:
– Для тебя это ничего?! Его нога осталась на той мине, которая могла бы забрать мою жизнь.
– Ну и дал бы ему денег.
– Собираешься учить, как мне поступать?
– Весь дом провонял.
– Уже нет, – Игорь Рутберг поднял руку со стаканом «Бомбей-Сапфира». После тренировки он пил один джин-тоник. И не пьянел. Он вообще никогда не пьянел и крайне редко перебирал с алкоголем. – Человек оказался на дне. Дюба… ты ведь не знаешь, какой он. Я его вылечу.
– Да пожалуйста! Я-то почему должна это терпеть? Сюда-то зачем?! Сними ему отель, если всё ещё в войнушку свою не наигрался.
Игорь Рутберг сделал глоток. Он не пользовался соломинкой и не испытывал по отношению к ней гнева – к своей бывшей модели.
– У него проблемы с ментами, – веско сообщил он. – Я это пока улажу.
– Пока? Насколько это «пока»?! Мальчики приехали всего на неделю.
– Мы вместе каждый вечер.
– И Дюба твой тоже!
Он посмотрел на неё с интересом.
– Послушай, вообще-то, сирые и убогие должны вызывать твоё сострадание. Твой благотворительный фонд…
– С каких это пор ты настолько погружаешься в среду? – с усмешкой парировала она.
Игорь Рутберг отставил стакан. Было два сценария: выглядела она сейчас довольно соблазнительно. Но следовало договорить.
– Забей! – предложил он. – Дюба не нуждается ни в твоей жалости, ни в твоём сострадании. Кстати, как и в моём. Это я его должник! Я помогу. А потом он уйдёт.
– Так сделай ему загранпаспорт, – предложила она. «Вот ехидна, – подумал Игорь Рутберг. – Но ей идёт. Идёт быть стервой. Только меня это больше не возбуждает». – Оплати швейцарскую клинику.
– С каких это пор? – Игорь Рутберг состроил печальную гримаску, но с трудом удержался от того, чтобы не засмеяться. – Когда это с тобой случилось?
– О чём ты, милый?
– О подкупе, любовь моя. Отгораживаешься от жизни баблом…
– Ой, только не надо, – усмехнулась она. И, кривляясь, добавила: – Когда это с нами случилось?! Нравоучительный пафос – не твой конёк.
– Знаю, – он весело смотрел на неё. – Но дай порепетировать: заседание Совета Федерации…
– Это ведь ты какие-то свои грехи отмаливаешь с этим бомжарой своим, – она не унималась.
– Не называй его так, не надо, – попросил он. От игривости в его тоне не осталось и следа. – Его зовут Дюба. Можно Игорем. Как меня. И он никуда не уйдёт. По крайней мере, до тех пор, пока я ему нужен.
– Может, ты женишься на нём?
– Прекрати, – сказал он. Но холод, если тот и мелькнул в его голосе, растаял. Глаза снова весело блестели. – Скоро всё закончится.
– Когда?
– Твоя удивительная манера ставить ногу на грудь, – пожаловался Игорь Рутберг. – Я не хочу ссориться, неужели не видишь?