– Ну это всё понятно…
– Возможно, речь шла об оргии. В «Звонке». Или о свободном, очищенном от любых наслоений – эмоциональных, ментальных – желании. Изначальном, чистом голосе эротики. Но вспомни, даже туда, на карнавал, приходит маньяк. Кара. Смотрю, тебя серьёзно зацепило это, – он рассмеялся. – Анонимный секс.
– Да нет, – отмахнулась она. И посмотрела ему прямо в глаза.
– Что? – с весёлым удивлением спросил он.
Она пожала плечами.
– Так, а ну-ка говори прямо, – улыбнулся ласково и дружески, одобрительно потребовал. – Говори, как есть. Что?! Ну!
– Да так…
Усмехнулся, выпрямился и впервые коснулся её, впервые мягко и нежно взял за руку:
– Хотела бы попробовать? Я правильно понял?
– Нет, конечно! – воскликнула она. – Не знаю…
Отвернулась. Возможно, щёки раскраснелись ещё больше.
– Неожиданно, – произнёс он. Но теперь в его улыбке присутствовало что-то бережное: понимание и поддержка. – Ты совсем молоденькая, и тебе нужен, – он сделал паузу, словно подбирая правильное слово. – Не любовник, да? Что-то другое… Друг?! Вот, наверное, автор?
Она всё же высвободила руку – факультетское кафе, в любой момент здесь мог оказаться кто-то из знакомых.
– Любимый автор у меня уже есть, как ты понял, – заметила она. Всё-таки чуть-чуть смутилась, самую малость. Добавила: – ну… один из.
Он весело смотрел на неё. Кивнул.
– Ну… можешь на меня рассчитывать, – спокойно сообщил. – Дашь мне знать, если захочешь.
Она подняла на него глаза, но он уже завел речь совсем о другом. Словно между ними только что не произошло чего-то экстраординарного. Она и сама уже успокоилась и с интересом слушала дальше. Потом поймала себя на том, что слушает теперь скорее голос, приятный льющийся голос, чем то, о чём он говорит. А потом внезапно перебила его.
– Возможно, – вылетело слово.
Он оборвал себя на полуфразе:
– Та-а-ак, – улыбнулся столь же мягко, да ещё и весело. – У меня сегодня ещё встреча, никак не отменить, – это надолго. Завтра…
– Ты меня не так понял, – она тут же попыталась отыграть назад.
– Послушай, эту встречу, правда, не отменить. К сожалению. Завтра, в это же время. Здесь. А лучше… через Тверскую, в Столешникове есть кафе, – он назвал. Она подумала и кивнула:
– Я знаю это кафе.
Так даже лучше, там точно не будет её умненьких и чуть нудноватых сокурсников.
– И не смущайся, если передумаешь, – успокоил он. – Это нормально.
Затем указал на тарелку:
– А торт всё-таки пожалей. И съешь!
Но она не передумала, девушка из хорошей семьи. Он дал ей целые сутки на остыть и всё взвесить. Не стал ковать железо, пока горячо. Хотя мог. Вчера он мог всё. Она это оценила. Почувствовала ещё больше доверия. И вот заявилась на встречу, однако окончательного решения так и не приняла.