Принцесса замолчала, встретив ироничный взгляд королевы.
— Беатрис Шестая не вынесла исчезновения наследницы. Уже сорок дней, как Северная Лория скорбит по умершей королеве. Петр лихо решил и эту проблему.
Королева внимательно наблюдала за Роуз и наслаждалась сменой чувств, которые так легко читались на ее лице.
— А может тебя отдать за Петра? За того, кто ускорил смерть Беатрис Шестой и ненавидит твоих родителей? Но, боюсь, молодая жена очень быстро отправится следом за старой королевой. Так всегда случается, если свяжешь свою жизнь с Бахриманом. Он вечно рвется обрести свободу.
— Вы не боитесь Анвера? Он тоже Бахриман.
— Поверь, я справлюсь.
Роуз поверила. С Анвером королева справится. Но она не стала задавать вопрос, как Лолибон справится с Петром, боясь вызвать у той приступ гнева.
Зря королева тешилась тем, что выставила Петра убийцей и вызвала к нему ненависть Роуз. Его последние слова, пусть и звучали загадочно, но вселили надежду. На пути к свободе нужно лишь отыскать солнце.
Роуз не находила себе места, пока ждала Фаруха. После встречи с Лолибон она долго плакала, вспоминая прабабушку, родителей и прежнюю беспечную жизнь. Какие еще несчастья постигли ее родных? Наверняка, Фарух что-то знает, а она, увлеченная рассказами жреца, совершенно забыла расспросить о том, что происходит в Эрии.
Вскоре сон сморил Роуз, и она не заметила, как Салима сняла с нее туфли и укрыла, а потом долго вглядывалась в лицо принцессы, казавшейся ей обиженным ребенком, на ресницах которого дрожали слезы.
Фарух появился, когда луна заглянула в окно. Он вновь вышел из серебристого сияния, увидев Роуз, поклонился ей и сел на вчерашнее место.
— Скажите, Фарух, что сейчас происходит у меня дома?
Старик вздохнул:
— Я сожалею, Ваше Высочество, но мне не ведомо.
— Разве вы не можете пройти дорогой Бахриманов и посмотреть? Или послушать, не открывая вторую дверь. Помните, вы рассказывали о такой способности?
Старик молчал.
— Мы заключили договор: вы помогаете мне, я помогаю вам. И я ожидаю, что вы будете со мной откровенны, — настаивала Роуз. — Может быть, вы щадите мои чувства? Прошу вас, не скрывайте от меня ничего. Я уже знаю, что Беатрис Шестая умерла.
— Я скорблю вместе с вами.
Старик помялся:
— Я не знаю, сколько Бахриманов осталось на свете, и вправе ли открывать наши тайны…
— Если вы хотите покровительства Союза пяти, вам придется рассказать все начистоту. Я обещаю, что не использую полученные от вас знания во вред вам, как и вы должны поклясться, что не станете применять магию против моего народа.