- Я поспрашиваю. – снова повторил хозяин кабинета.
Мы попрощались и вышли на улицу. Йен, закрываясь рукой от ветра, закурил.
- На ловца и зверь бежит. – сказал я.
- Ты о чем?
- А вон того парня видишь?
- Эй, дружище. – окликнул я одного из вояк, с до боли знакомым ледорубом.
- Чего тебе? – не очень дружелюбно ответил он.
- Откуда у тебя инструмент такой интересный? – спросил я, тыча пальцем.
- Купил. – набычился тот. – А тебе какое дело?
Остальные вояки подошли к нам и встали поодаль, недобро глядя на меня.
- А у кого купил?
- У товарища.
- Херовые у тебя товарищи, раз ворованную вещь тебе впарили.
- Чем докажешь?
- Там если приглядеться, то очень мелко выгравировано мое имя.
Выгравировано слишком громко сказано, скорей нацарапано. Скучно было на уступе ждать очередной перезагрузки.
Парень начал вертеть ледоруб в руках, остальные вояки подтянулись и выглядывали у него из-за плеча.
- Фарт. – прочел он.
- К тебе никаких претензий нет. Купил, так купил. Развести каждого могут. Хоть это и некрасиво. Но товарищу своему передай, пусть мне занесет точно такой же ледоруб, желательно вообще этот же. У него срок неделя. – сказал я, грубо толкнул плечом нежелавших расступаться вояк и пошел на выход.
- Зря ты так. – сказал мне Йен на улице.
- Ничего не зря. – не согласился я. – Одному это спустишь, другому другое и вот уже не заметишь, как они дружной человеческой многоножкой сели тебе на шею и эти же ножки и свесили. Большинство людей почему-то доброту за слабость принимают. А я и правда добрый, но не слабый. Весь в деда в этом плане.
Он человек советского склада ума. Когда все вокруг развалилось, а люди озлобились и поменялись, он остался верен своим принципам и никогда ничего ни для кого не жалел. Да только никто ему взаимностью не отвечал. Капитализм он к общественным интересам не взывает. Только к своим собственным. У нас общество индивидуалистов.
Так что пусть еще спасибо скажут, что я их всех по одному не выловил и не допросил с пристрастием, где и сколько всего они выпили за мой счет.
- Нарвешься ты тут с такими взглядами.
- Конечно нарвусь. – согласился я. – И чем раньше, тем лучше. А как еще отстоять свои принципы, если не доказать на деле, что ты готов за них побороться? Чем раньше сейчас все поймут, что я не лох залетный, тем меньше мне потом придется тратить время, обозначая людям границы дозволенного.
- Ты, похоже, серьезные дела мутить собрался.
- Было, знаешь ли, время обкатать в голове парочку бизнес идей.
Мы вышли на улицу. Возница все еще ждал нас. Интересно, сколько там уже набежало за день покатушек? Мы загрузились в сани и помчали дальше.