Пробка с шумом вылетела из горлышка, шампанское, вспенясь, полилось через край стакана. Наталья на мгновение замерла, склонив голову, словно прислушиваясь к чему-то, перед сощуренным взглядом как бы расступились стены избенки и раскинулись дали, ровная дорога, уходящая к розовому горизонту. «Наташа, любимая, единственная. Я пью за тебя, за твою красоту. Я счастлив оттого, что ты есть у меня». Наталья поставила стакан, не выпив, уголки губ грустно опустились: «Ну, говорят же, наверно, такие слова другим женщинам… А я не дождусь. Одиночество изнуряет хуже всякой работы. От работы есть отдых, от одиночества — нет…»
В это время в сенях хлопнула дверь. Человек, о котором думаешь часто, очень часто, является в самом деле, легок на помине. Наталья прижала руку к больно застучавшему сердцу, с тревожным ожиданием обернулась к двери.
Аребин, перешагнув порог, растерянно толкнулся назад, точно попал сюда по ошибке: ярко плеснувший свет, танцевальная музыка, шампанское на столе, Наталья в неожиданном убранстве — все это поразило его внезапностью, неправдоподобием. Наталья зашуршала платьем, приближаясь к нему, от нее веяло праздником, далеким и звонким, как юность; он улавливал тонкий, едва внятный, грустный запах духов.
Перед глазами Аребина в стремительном чередовании пронеслись картины прежней жизни: шорох автомобильных шин по мокрому асфальту, синие потоки холодного прожекторного сияния, густые толпы на Манежной площади, какие-то суматошные сборы на вечер, оживленный съезд гостей в зале, увешанном гирляндами разноцветных ламп, сладкий аромат женских волос, жаркий и волнующий шепот губ…
— Что все это значит? — едва вымолвил Аребин.
— Я знала, что вы придете, и вот… — солгала Наталья и, смеясь, пояснила: — Решила отметить день рождения, боялась провести вечер в одиночестве… Боже мой, как вы кстати, Владимир Николаевич!
Аребин посмотрел на свои руки, принужденно улыбнулся.
— Что же вы не сказали раньше? У меня и подарка нет…
— Для меня лучший подарок — вы сами. Снимайте куртку, идите, я вам полью на руки. Просто удивительно! Как это вас надоумило прийти…
— Я зашел спросить, что у вас произошло с трактористами… — Он все еще чувствовал себя стесненным. — Кондаков не обидел вас? От этого парня всего можно ожидать… — Он подставил руки под ковшик.
Наталья, сливая воду, небрежно бросила:
— Ничего особенного. Я просто показала им, как надо пахать. А Леньку Кондакова не бояться надо, а почаще говорить ему, что он хороший и добрый. На сильных и мужественных людей, даже если они и не очень умны, это действует благотворно. Я ему так именно и сказала. Он постарается теперь это доказать, до утра не уйдет с поля, а сделает все как надо…