Вспомнил и о том, как мама выставила чемоданы на солнце у сараев для просушки. В комнатах, где они жили, было всегда сыро из-за влажного климата тех мест. Петр помнил, как он, еще совсем маленький, обнаружив родные чемоданы (а домашнее хозяйство умещалось тогда всего в трех чемоданах), залез в один из них с проверкой. На дне под газетой Петя обнаружил отцовский кортик, забытый мамой на дне чемодана. Мама выбежала во двор и отняла этот кортик у Пети, так как её сын бегал по всему двору и разогнал всех своих сверстников, размахивая холодным оружием. Ситуация не представляла никакой опасности, так как Петя не смог вынуть кортик из ножен. Потом, когда отец демобилизовался, встал вопрос, оставлять кортик или нет. Помня давний случай, мама была категорически против кортика, и его пришлось сдать, о чем отец впоследствии очень жалел, считая кортик символом офицерской доблести и памяти о морской службе.
Еще Петр помнил, как в прилегающей ко двору канаве провел свой первый эксперимент, решив проверить, будет ли держатся на воде вновь купленный большой самолет. Самолет был изготовлен из какого-то металлического сплава и поэтому сразу же ушел на дно глубокой канавы. Было очень жалко самолет…
Из ближайшего подъезда вышел пожилой человек в затертых флотских брюках. Увидев Петра Ивановича, он не торопясь направился к незнакомому гостю:
– Что-то ищете?
– Да, ищу и, похоже, нашел, – отозвался Петр Иванович. Затем в подробностях рассказал свою историю.
– А в каком подъезде жили?Явсех помню, всех военных, сухопутных и моряков. Как фамилия-то? – опять поинтересовался старожил. Петр назвал фамилию.
– Таких не помню, а кем служил отец, в каком звании?
– Отец Иван Семенович служил командиром на МПК, капитан-лейтенантом был в то время.
– Не помню. Может быть, это было до меня, хотя не похоже, я в этом доме уже пятьдесят лет живу. Все разъехались, разбежались. А я вот женился на своей ненаглядной, на местной, да так и остался здесь навсегда. Служил сверхсрочником, мичманом, стало быть, был. Вот и жены уже десять лет как нет, один заправляю. Да и в этом доме я остался один, говорят скоро пойдет на слом, правда, эти разговоры уже давно идут.
Хозяин двора и старого дома представился:
– Меня зовут Константин Егорович, может, быть зайдешь в дом?
– Что не зайти – зайду.
Константин Егорович провел Петра на кухню своей маленькой квартиры. Петр огляделся по сторонам. Он был поражен состоянием жилища: стены были ободраны, пол в некоторых местах просто сгнил, в углу был навален какой-то бытовой хлам.
Константин Егорович очень долго и подробно рассказывал историю дома, кто где жил и кто где служил, кто были его соседи и куда потом переехали. Петр Иванович внимательно слушал не перебивая, ему вдруг стало очень жалко этого одинокого старика. Константин Егорович, видимо, очень долгое время ни с кем не общался и поэтому, проникнувшись уважением к нежданному гостю, сообщившему ему, как он оказался в этом городе и что он работает капитаном, неожиданно предложил выпить в память о тех днях. Петр не был настроен на выпивку, но опять же из сострадания к этому одинокому человеку, согласился. Константин Егорович достал из старого кухонного шкафа немытые стопки и заполнил их какой-то жидкостью. Он предложил тост: «В наших краях пьют чачу. Выпьем за встречу, хотя я тебя и вижу в первый раз и отца твоего не вспомнил. Но выпьем за те времена, выпьем за российских моряков, за наши корабли». Петр через силу, но все же опустошил предложенную стопку, за это стоило выпить.