и
«самому». – А. Л.]. В лагере Канбэксан на горе Пэктусан были собраны части славной Корейской Народно-революционной армии, действовавшей в северной части страны. […] Любимый Генералиссимус поставил перед каждой частью конкретные задачи по направлению наступления и по районам боевых действий. […] Великий Вождь Генералиссимус Ким Ир Сен, завершив приготовления, 9 августа 34-го года Чучхе отдал всем частям Корейской Народно-революционной армии приказ о всеобщем наступлении для освобождения Родины. Под ударами КНРА в мгновение ока рухнула вся линия пограничной обороны противника. Части КНРА освободили район Сэбёля и начали продвигаться в направлении на Сонбон. […] В то же время части, наступавшие по морю, во взаимодействии с сухопутными частями 11 августа высадились в Сонбоне и начали наступление на Чхонджин. Тем временем остальные части Корейской Народно-революционной армии, нанося мощные удары по врагу, стремительно продвигались по территории Кореи».
Нет, автор этих строк отлично понимает, что после окончания войны вспоминать о помощи союзников не любит вообще никто – и чем важнее для победы была эта помощь, тем сильнее потом будет соблазн ее забыть. Однако в данном случае речь идет не о помощи: в августе 1945 года в Корее воевали только и исключительно советские войска, в то время как Ким Ир Сен и его бывшие партизаны общей численностью 120–130 человек находились далеко от театра боевых действий, на базе 88-й отдельной стрелковой бригады под Хабаровском. Понятно, что реальный Ким Ир Сен был и патриотом, и отважным человеком, и хотел воевать, но вот повоевать в августе 1945 года ему не удалось. Впрочем, если бы ему и удалось попасть на фронт, его 120–130 бойцов, то есть, по сути, пехотная рота, формально считавшаяся батальоном, не оказала бы на ход боевых действий никакого ощутимого влияния. Однако задача, которую ставят перед собой северокорейские пропагандисты и авторы учебников, вполне понятна: им нужно всячески подчеркнуть исконно национальный характер существующей власти, показать учащимся и населению в целом, что все заслуживающее внимания корейцы сделали сами.
Политическим воспитанием в Северной Корее занимаются далеко не только на идеологических предметах. Понятно, что насквозь идеологизированы уроки истории и литературы. Однако даже такие, казалось бы, аполитичные предметы, как математика, тоже наполнены политически правильной идеологией. Возьмем, например, задачку из северокорейского учебника по математике: «Три солдата Корейской народной армии убили 30 американских солдат. Сколько американских солдат убил каждый из них, если они все убили одинаковое количество врагов?»