– Прошу прощения, это таверна? – Никто не ответил, и он добавил: – Ну, знаете, гостиница, постоялый двор, трактир?
Молчаливые взгляды.
– Место, где люди могут снять комнату, чтобы переночевать?
Мужчины выпустили из трубок клубы дыма и ушли в дом.
Не желая отказываться от возможности выпить кружку доброго – или хотя бы приемлемого – пива, Адриан привязал Танцорку к столбику крыльца и потрепал лошадь по шее.
– Постой здесь, а я разузнаю, удастся ли добыть что-нибудь и для тебя.
Он обогнул перила и поднялся на крыльцо.
– Не обращай на них внимания, – раздался голос. Мгновение спустя из полумрака в глубине дома, сквозь обрамленный плющом дверной проем, вышла молодая женщина.
Рыжие волосы… копна рыжих волос.
Разделенные пробором посередине, пылающие пряди падали на обнаженные плечи женщины, спускаясь до пояса. Невысокая и опасно красивая, она была в платье, элегантном по фасону, но не по исполнению. Черный фетр, стянутый кожаной шнуровкой, приподнимал грудь, а рукава были из грубой шерсти. Боковые вставки – из замши, манжеты и подол – из сшитых вместе кусков мешковины. Лишенное изысканности, лоскутное платье выглядело смелой попыткой нищенки подражать гардеробу благородной дамы. Однако в отличие от целомудренного аристократического одеяния это творение из шерсти и кожи жадно стискивало женское тело, натягивая неровные стежки.
– Не обращать? – переспросил Адриан, пытаясь смотреть ей в лицо, хотя, с учетом приветливой улыбки женщины, эта альтернатива была не столь уж неприятной.
– Нет. – Она подняла руки, собрала волосы и откинула за спину, словно сеть. – Ты один из тех, кто помешал вывалять пастора в перьях, верно? – Женщина не стала дожидаться ответа. – Кое-кто затаил на вас обиду.
– Но не ты?
– Меня там не было. Я только слышала об этом. В маленьких деревнях слухи разносятся быстро. Тебя мучает жажда?
– Да, но сейчас я ищу комнату и стойло для лошади. Так это таверна?
– «Колдуэллский дом» может быть чем угодно, по твоему желанию.
Она подмигнула. Ее возраст было трудно определить. Платье свидетельствовало о молодости, но уверенный тон заставил Адриана подумать, что она на пару лет старше него.
– Ты здесь… работаешь?
– Что? Шлюхой?
В ее голосе не слышалось обиды, и она не сделала ударения на слове «шлюха». Просто небрежный вопрос, словно они обсуждали лимонад или засуху.
Адриан действительно думал о проститутках, но после ответа женщины решил отступить.
– Наверное, прислугой?
Это тоже могло быть оскорблением. Вдруг она хозяйка заведения, как Гвен?
– Я артист. – Женщина подпрыгнула, вскинув руки, и элегантно закружилась в вихре развевающихся юбок. – Меня зовут Додж. – Она дернула себя за волосы. – Скарлетт Додж. Фантазия у матушки была как у восьмилетней девчонки с пятнистым щенком.