Тот самый парень (Додд) - страница 72

Филипп глубоко вздыхает, словно ему нужно сказать мне что-то очень плохое.

– Твои родители попали в серьезную аварию, – выдыхает он. – За их жизнь борются в университетской больнице. Мои родители ехали за ними следом, когда это произошло. Они встретятся с нами там.

– Что?!

Филипп вылетает из машины и выдергивает заправочный шланг. Мы быстро выезжаем с заправки. Он несется на огромной скорости по виадуку, ведущему из города.

Я смотрю на спидометр и затем на Филиппа, словно спрашивая: «Что ты творишь?»

Филипп никогда не гонит.

Читая мои мысли, он отвечает:

– Знаю, что мы едем слишком быстро, но папа велел торопиться.

Это не хорошо, да? Кажется, словно мир выскальзывает из-под ног, к тому же Филипп на меня злится. Это нормально. Я тоже злюсь на него. Но в то же время я рада, что он рядом. Меня это пугает.

Потому что за их жизнь борются?

Все плохо, да?

Когда мы въезжаем на холм и на скорости проезжаем мимо школы, позади нас начинают сверкать огни полицейской мигалки.

– Черт! У нас нет на это времени!

– Что ты имеешь в виду, Филипп? Насколько все плохо? Филипп?

Он останавливается у обочины и опускает стекло. Потом поворачивается ко мне:

– Плохо. Очень плохо.

– Плохо типа сломанные кости? Они разбились? Паралич, кома? – Я замолкаю и думаю, о боже, нет. – Или типа умирают?

– Не знаю.

Полицейский подходит к окну и светит нам в глаза фонариком.

– Джей-Джей? – спрашивает он. Я держу руку перед глазами, щурясь, и пытаюсь разглядеть лицо говорящего. Голос знакомый.

Филипп спрашивает офицера:

– Вы знакомы с Джей-Джей?

– Конечно, ходил в старшую школу с ее отцом. Вместе играли в вифл-бол.

Филипп поднимает взгляд на крышу машины и бормочет:

– Спасибо.

Потом деловым тоном он говорит офицеру:

– Мистер и миссис Рейнольдс попали в серьезную аварию, их на вертолете доставили в больницу. Мне велели отвезти туда и Джей-Джей. Время не ждет.

– Не та ли это авария, из-за которой закрыли федеральную трассу?

– Эм, – Филипп сглатывает. – Да.

– Черт, оставьте машину здесь, и поехали со мной, – предлагает Филиппу офицер Майерс. – Я отвезу вас туда.

– Пойдем, – говорит Филипп, вытаскивая меня из машины и пересаживая в полицейскую рядом с ним.

– Ты мне чего-то не договариваешь?

Филипп говорит, что все будет хорошо, но язык его тела посылает совсем другое сообщение. Он слишком напряжен. Я вижу, что он крепко сжимает челюсти. Не могу понять, потому ли это, что авария была серьезной, или оттого, что он так злится на меня и не может со мной говорить.

– Давай просто доберемся туда, – замечает он, не отвечая на мой вопрос.

Офицер Майерс, которого теперь, когда он не светит мне фонариком в лицо, я узнаю, и правда играет в вифл-бол с моим папой. Кажется, его имя начинается на «Дж», как Джон или Джеймс, но все зовут его Печенькой. Не знаю, как они придумывают такие прозвища. Все жители маленьких городов, а особенно парни, которые играют в вифл-бол по субботам, имеют прозвища. Кажется, я помню, что слышала, как они называли его Печенькой, потому что в пятом классе он украл у соседской девочки-скаута коробку печенья и съел все содержимое.