Если спускаться на лифте, меня услышат, и подготовятся к встрече. Встречать, понятное дело, будут санитаров и охранника, сопровождающих спящего пациента на каталке, но тем не менее. Элемент неожиданности будет, конечно, но крайне незначительный. Нужно поискать лестницу.
Лестница обнаружилась за дверью, как и все остальное, заваленной хламом и покрытой пылью. Я даже засомневался, стоит ли этот хлам растаскивать, не мог же персонал один только лифт использовать? Через пару минут работы отмычками оказалось, что мог. Я постоял на пороге, глядя на уходящую в темноту лестницу, и еще раз задумался, не проще ли сдать весь этот шалман Поллаку? Нет. Не проще. Я тут уже порядочно накуролесил, а вот конкретных доказательств преступного умысла персонала пока не нашел. Так что, прежде чем вызывать кавалерию, не мешало бы их добыть, чтобы самому бледный вид не иметь потом. Сам, все сам.
Два коротких пролета — и я внизу. Здесь была еще одна дверь, с еще одним простецким замком, на который у меня ушло не больше минуты. Наконец, замок чуть слышно щелкнул, я сунул отмычки в карман, набрал полную грудь воздуха, как перед прыжком в воду, и, сняв с плеча винтовку, шагнул через порог.
Подвальный этаж отличался от первого так же, как замызганный бродяга под мостом отличается от безупречного джентльмена в дорогом ресторане. Яркий свет, чистая плитка на полу и стенах, никакого мусора… Не так, конечно, как в операционной, например, но и на заброшенный склад не похоже. Впереди, чуть дальше по коридору — вполне современная дверь с доводчиком и круглым окошком, похожим на иллюминатор. Стараясь ступать как можно тише, что в шлепанцах было достаточно непросто, я прокрался к двери и заглянул в окошко.
Коридор, футов двадцать длинной. По обе стороны — двери, толстые, явно намекающие на звукоизоляцию. В конце коридора — еще одна дверь. Ну, что ж. Пойдем.
Я мягко нажал на ручку и открыл дверь. Тихо, пусто. Сделав пару шагов, оказался у ближайшей двери, и аккуратно заглянул внутрь.
За дверью была палата. Больничная. На этот раз — настоящая, не бутафория, как наверху. На кровати лежал мужчина средних лет. Взглянув на его лицо, я невольно вздрогнул.
Мужчина был в забытье. Лицо покрыто капельками пота, кожа — неестественного, ярко-желтого цвета. Губы искусанные, сухие. Рядом с кроватью — система для переливания крови, трубка от пакета тянется к катетеру в вене. Присмотревшись, я заметил, что мужчина пристегнут к кровати ремнями. Будто почувствовав мой взгляд, мужчина заметался, задергался, что-то забормотал, не приходя в сознание. Я посмотрел на него еще пару секунд, и двинулся дальше.