— Моя цель — любить тебя, черт возьми, — не выдержал и сорвался на крик Жиральд — Почему ты все усложняешь? Все же было хорошо. Мы отлично проводили время, но одна лишь моя просьба перевернула наш хрупкий мир: ты бросила мой подарок и убежала, даже не дав возможности мне договорить.
— Ты не просил, а требовал, — неприятно заметила Анжелика — Это большая разница. Мне кажется, что мы…
Он впился в ее губы долгожданным поцелуем. Но это был не тот нежный поцелуй, которым он часто одаривал Анжелику. Это был поцелуй полный страсти, огня, желания, которые переполняли мужчину. И все эти чувства он вложил в свой пламенный поцелуй.
Языки сплелись в бешеном страстном танце, сердце, подскочив в район горла, оглушающе ухало, в висках пульсировало. Анжелика зарылась пальцами в густые темные волосы, притягивая его голову ближе, задыхаясь в собственных чувствах, но не сдавалась, а продолжала отвечать ему, углубляя поцелуй настолько, что через несколько минут они тяжело дышали, иногда прерывисто кашляя.
Жиральд достал из бардачка очки и надел их, прежде чем повернуться к пылающей от нарастающего возбуждения девушки:
— Ты передумала, надеюсь?
— Ты нашел очень интересный способ убеждения, — выдохнула Анжелика, откинувшись на кожаную спинку кресла — Жиральд, не принуждай меня делать то, что я не хочу, пожалуйста. С самого детства это делает меня… уязвимой. Мама запрещала мне общаться с отцом, угрожая тем, что откажется от меня или покончит жизнь самоубийством, и я вынуждена была подчиняться из-за страха потерять любимого человека. Не поступай со мной также.
Вместо ответа Жиральд залез в карман пиджака и вытащил бархатную бордовую коробочку, открыл ее. Там лежал золотой медальон в форме сердца. Точнее, это была половинка сердечка, на которой было выбито ее имя — «Анжелика», усыпанное бриллиантами. Жиральд демонстративно развернул его и показал вторую надпись- «Сладкая Фея». Затем он наклонился над ней, его дыхание обжигало, заставляя судорожно вздыхать. Ее кожа горела, когда он прикасался пальцами к ее шее и застегивал медальон.
— Нравится? — поинтересовался Жиральд, проводя подушечкой пальцев по гладкому холодному металлу, спуская вниз и задерживая руку на ее тяжело вздымающейся из — под шерстяного свитера груди. У Анжелики перехватило дыхание от неожиданного столь интимного прикосновения, и Жиральд убрал руку.
— Очень, — кивнула она — Спасибо большое. Но это же такой дорогой подарок.
— Не говори глупостей, — пробормотал Жиральд, заводя мотор машины — Для тебя мне ничего не жалко.
— Ты не звонил мне эти два дня. Почему? — вспомнила Анжелика, притворно от обиды надув губы — Я думала, ты забыл меня.