— А я все представлю, — ее взгляд, наверно, сделал бы честь любой портовой шлюхе, которая притворяется воспитанницей католического приюта.
Она вскочила с кровати и упорхнула в ванную, попутно пробежав пальцами по животу, остановившись в миллиметре от члена. Стас скрипнул зубами и чуть не порвал последний презерватив. Обратно Алена вернулась уже не так легко. Шаги ее были неуверенными, она придерживалась рукой за стену. Зрачки расширились, и даже улыбка стала другой — чуть напряженной, хотя осталась зовущей, дразнящей.
— Думаешь, я помню, как было тогда? — спросил он, когда Алена подошла к нему и обняла, прижавшись всем телом.
— Неважно, как именно. Главное — что все в тумане. Вот так я еще не вижу, — она поднесла ладонь почти к самому лицу, потом придвинула еще ближе к носу. — А вот так уже не вижу, тоже все расплывается. Не могу объяснить, почему, но заводит зверски.
— А почему операцию не сделать?
Стас еще крепче сжал ее маленькие упругие ягодицы.
«Эй, чего ты там вошкаешься? — пришел сигнал снизу. — Давай уже, не тормози!»
Потерпишь! Мы еще никуда не опаздываем.
Как хотелось, чтобы не было этого чертового латекса, чтобы почувствовать ее всю-всю, совсем иначе. Чтобы ничего между ними сейчас не было. Хватит уже того, что между ними и так слишком много всего.
— Надо подождать, пока все стабилизируется. А пока еще ухудшается, хотя уже медленно. Стас, может, мы уже?..
— Понял, — он облизнул ее губы, не дав закончить фразу. — Господа гусары…
— Молчать! — все-таки встряла Алена. — Хотя нет, пусть говорят. Только на какую-нибудь другую тему.
— Окей, — он наклонился к ее уху. — Господа гусары — ребята грубые и без комплексов. Отымеют вас всем полком. Хотите, сударыня?
— Еще как хочу! — она запрокинула голову, и его губы соскользнули к шее. — Только чтобы ни один не отмазался. Кто будет сачковать — того разжаловать в солдаты и сослать на Кавказ.
— Предварительно выпоров шпицрутенами.
Алена удивленно выпятила нижнюю губу, которую Стас тут же поймал зубами. Ее язык пробрался через преграду и змейкой пробежал по его верхней губе.
— Замысловато, — хмыкнул он и вдруг резко толкнул ее на кровать.
Алена упала на спину, Стас подхватил ее под бедра и подтянул ближе к краю. Опустился на пол на колени, закинув ее ноги себе на плечи. Она тихо заскулила, когда он коснулся волос на лобке, медленно, словно крадучись, пробираясь ниже.
— Побрить, господин полковник? — невинным голоском спросила Алена.
— Только попробуйте, сударыня, — сурово отрезал Стас, — и господин полковник добьется, чтобы вас определили в уездную тюрьму. Пока не обрастете обратно.