В июле Энджи Боуи было поручено подыскать для «студжей» новое жилище, и она выбрала дом номер 19 по Сеймур-уок в Кенсингтоне, в пяти минутах от офиса «Мэйнмэна», принадлежавший писателю Фредерику Рафаэлю; кроме того, Энджи проявила деловые качества, наняв горничную, которая была еще и специалистом по макробиотической кухне. Летними вечерами Игги гулял по Гайд-парку в темных очках и кожаной куртке с портретом оскаленного гепарда на спине и читал журналы. Как-то в начале сентября в журнале «Тайм» ему попался заголовок “Search and Destroy” – «Найти и уничтожить». Занюхав несколько гранул китайского коричневого героина, Игги понял, что это отличное название для песни. Тема песни – миссии «найти и уничтожить» во вьетнамской войне, не сходившие с первых страниц тогдашней прессы. По иронии судьбы, та статья была как раз про глобальное распространение и вред героина.
Автор-персонаж песни – “a street-walking cheetah with a heart full of napalm” («гуляющий по улице гепард с сердцем, полным напалма»). Слова прекрасно ложились на убойный рифф, который Джеймс Уильямсон придумал в R&G Jones (и подкреплял восклицанием: «мочи косоглазых!». «“Студжи” – страшные люди, политкорректности ноль», – смеется Джим). То был настоящий манифест, боевой клич «забытого миром парня». Но для автора подтекст был ясен. Миссии «найти и уничтожить», как известно, потерпели провал. Несмотря на всю браваду, Джим Остерберг чувствовал, что его новое предприятие на грани краха: «Я знал, что все катится к черту и что всем наплевать, – говорит он сегодня. – Потому что разные там были слабости… Песня “Death Trip” как раз об этом: я знаю, что с нами происходит, я знаю, что мы творим, поэтому все вот так… И об этом я спою».
Когда Игги только прибыл в Лондон, Дэвид Боуи предложил себя в качестве продюсера его будущего сольного дебюта, но Игги отказался от сотрудничества – а ведь мог бы получиться хит, как у Mott the Hoople из песни Боуи “All The Young Dudes”. Но Игги решил продюсировать сам, вместе с Уильямсоном. Сегодня Уильямсон считает, что это была ошибка. Ни тот, ни другой – несмотря на заявления Игги, будто первые два альбома он делал сам, а вовсе не Джон Кейл и не Дон Галлуччи, – опыта студийной работы не имели и допустили много серьезных ошибок и звуковых дефектов. Но с самого начала записи – а стартовала она 10 сентября в студии CBS на Уитфилд-стрит, прямо под футуристической, сверкающей огнями телебашней, – группа собралась, сконцентрировалась и работала на совесть: пусть даже это последний шанс, они были полны решимости не сдаваться без боя.