Никакие «Скорпионы» не появились, так что на своем финальном шоу The Stooges лишены были даже возможности гордо встретить грудью неприятеля, готового их уничтожить. А те, кто пришел, поддерживали детройтскую «фак-ю»-традицию чисто для порядка. «Черт-те что, – говорит Скип Гилдерслив, который так и ездил за группой с самого “Ford Auditorium”. – Пришли какие-то персонажи, которые как будто в лесу все время сидят и только изредка вылезают. Какие-то прямо последователи Чарли Мэнсона. В “Michigan Palace” тогда были проблемы со звуком, сеть вырубалась, отопление слабое. Холодно, страшно». Ни психоделиков, ни травы, которыми сопровождалась синклеровская попытка революции, больше не было. Те, кто уцелел, грызлись, накачанные виски “Jack Daniels” и кваалюдом. «У детройтских байкеров принято было давать девочкам кваалюд, а самим пить “Jack Daniels”, – говорит Роберт Мэтью, отмечая также, что более продвинутые клиенты потребляли ТГК: – От него здорово перло. По-моему, изначально это был конский транквилизатор».
Мероприятие было стремное даже по детройтским меркам, но The Stooges подписали байкерскую банду из Ипсиланти “God’s Children”, чей лидер Джон Коул частенько помогал Джону Синклеру и корпорации “Trans Love”. Коул хладнокровно наблюдал разворачивающуюся бойню; видал он и похлеще. Некоторым фанатам, например Гайавате Бейли, даже понравилось, когда с началом “Raw Power” запахло опасностью и над головами засвистели стаканы и другие предметы. Роберт Мэтью поднялся на балкон и оттуда смотрел, как в Игги летят снаряды, а он швыряет их обратно. «Скоро это превратилось в целый театр. Игги явно готовился». К счастью, благодаря размерам сцены попасть в музыканта бутылкой было сложно, хотя Скотт Эштон и Скотти Тёрстон, будучи сидячими мишенями, рисковали сильнее. Именно тогда Рону в лоб угодила монета, оставив шрам на всю жизнь.
Майкл Типтон, записывавший звук на пленку, был уверен, что Игги знает: это конец. «И потому он особенно тащился от этой битвы с толпой». За последние несколько месяцев все уже привыкли: если в аудитории есть представитель рекорд-лейбла, Игги гарантированно залажает концерт. Теперь, разгуливая по сцене в своем шутовском наряде, он упивался ненавистью: по крайней мере половина зала жаждала его крови. Звук был хреновый, пение – просто крик, музыка – примитивный аудиобандитизм, но настоящее представление содержалось в непрерывном потоке изрыгаемых в публику проклятий. Всякий летящий в него снаряд, будь то монета, кубик льда или яйцо, вызывал новый взрыв красноречия. Бросали и подарки: Бейли швырнул старинное бархатное колье, принятое как «сертифицированное кольцо для болта», и четверть фунта травы, которую Джон Коул спрятал в бас-бочку. Видя, как Игги не дрогнув отражает атаку, некоторые в публике решили, что группа все же выживет. Другие, как, например, Боб Бейкер, который в Уэйне тоже присутствовал, были уверены, что все кончено. «Я был чрезвычайно подавлен. Точно известно не было, но чувствовалось, что это его прощальный концерт. Очень враждебная обстановка, люди явно хотели размозжить ему голову… Я думал: вряд ли этот парень доживет до старости».