Я вздрогнул, услышав имя. Что-то очень похожее на имя моей сестры. Натсэ…
Толпа молчала. Кроме Талли. Та принялась возбужденно шептать мне в ухо:
— Благородные — редкий товар, их обычно продают еще до торгов. И стоят — ого-го сколько, от сотни солсов. И толку от них — чуть, кроме красоты и выпендрежа взять нечего. Но раз толстый её выволок — значит, какой-то подвох.
Так оно и вышло. Окинув толпу взглядом, он произнес:
— Она может стать вашей совершенно бесплатно, если вы одолеете её в поединке!
Толпа загудела. Послышались смешки. И вдруг к арене протолкался высокий мужчина с длинными спутанными волосами. Он неуклюже перевалился через ограждение и пошел к центру, подняв руки, под приветственные вопли. На поясе мужчины висели два изогнутых не то меча, не то ножа — один побольше, другой поменьше.
— Господин городской стражник! — воскликнул толстяк. — Вам придется подписать бумагу, что вы по доброй воле оставили пост, чтобы у меня не было проблем, если вас наповал сразит взгляд этих фиолетовых глаз.
Стражник, посмеиваясь, подписал пером бумагу, которую принес ему мальчишка, видно, помощник толстяка. Тут же в толпе появилось не меньше десятка таких же мальчишек, которые протягивали шапки и голосили:
— Ставки! Делайте ставки на поединок!
Когда один из них подошел к нам, Талли наклонилась к нему и сказала:
— Скажи хозяину — Таллена ставит всё на девку!
Мальчик кивнул, даже не глянув на нее, и пошел кричать дальше. В шапку ему сыпались монеты. Кто кричал: «На девку!», кто — «На стражника!». Как уж там потом будут разбирать, где чьи деньги, я понятия не имел. Но и тут меня выручила Талли.
— Ставят только благородные маги, а они врать не станут. Скорее откажутся от выигрыша, если кто усомнится. И я тебя уверяю, таких будет немало, толстяк себя в накладе точно не оставит.
Когда все желающие сделали ставки, толстяк отстегнул цепочку от ошейника Натсэ и отступил к ограждению. Не было ни гонга, ни команды, однако бой начался.
Натсэ стояла, глядя куда-то в пустоту, я вообще сомневался, что она понимает, где находится, и что с ней происходит.
Стражник, нахально склонив голову, полюбовался своим будущим трофеем и вразвалочку подошел к ней. Толпа молчала. Стражник лениво вытянул руку. Может, хотел потрепать Натсэ по щеке, может — схватить за волосы. Этого никто уже не узнал.
Натсэ будто превратилась в черно-белый вихрь. Она стремительно крутанулась на месте, одновременно присев. Как она выхватила нож из-за пояса стражника, я даже не заметил. Я вместе с остальными зрителями издал изумленный полувздох-полувскрик, когда нож оказался у стражника в шее. Он пронзил шею насквозь, с другой стороны показалось окровавленное лезвие.