Я кивнул.
— Хорошо. Я окажу услугу. Таллена, проведи девушку в святилище и приготовься, ритуал проведешь ты.
— Я? — изумилась Талли.
— Ты. Тебе тоже нужно учиться. И быстрее! Меня уже вызывают в ректорат, там опять какие-то неприятности с болотами. Мортегар, иди к себе в комнату. И забери рабыню. Ваше участие не потребуется.
Итак, мы с Натсэ оказались вдвоём в моей комнате. Теперь уже, наверное, «нашей комнате». Не задумываясь, уселись на одну кровать — мою — и сидели, ожидая вестей.
— Наверное, это не очень сложный ритуал, — сказал я, не выдержав молчания. — Раз уж Мелаирим доверил Талли…
— Ага, — вздохнула Натсэ и потрогала собственный ошейник.
Меня больно кольнула совесть. Я ведь мог бы попросить и Натсэ освободить. Мог бы, но не просил. Врал себе, что боюсь — она всё же убийца. Врал себе, что Мелаирим не согласится — она всё же убийца. Врал себе, что в этом нет смысла — она всё же должна будет стать жертвой вместо моей сестры. На самом же деле мне было страшно её потерять. Я чувствовал себя не то как парень, с которым согласилась сходить на свидание самая красивая девушка города, не то как мальчишка, которому попал в руки крутой навороченный робот на пульте управления. Ненавидел себя, но понимал, что не могу решиться дать Натсэ свободу.
— Меня нельзя освобождать, — сказала вдруг Натсэ. — Если снять ошейник — за мной придут из Ордена. А если они придут — они своё возьмут.
— Откуда ты постоянно знаешь, что я думаю? — удивился я.
Натсэ пожала плечами:
— Я убийца. Мне положено разбираться в людях.
Потом, помявшись, она спросила, чуть покраснев:
— Хозяин, вы… Вы согласитесь считать этот меч своей собственностью?
— А? — озадачился я.
— Рабам не полагается собственности. Если меч попытаются отобрать, я не имею права даже защищаться. Но если вы назовете его своим…
— Конечно, он мой, — заявил я, сообразив, наконец, что к чему. — Не вздумай никому отдавать и держи при себе!
— Спасибо, хозяин! — просияла Натсэ.
Послышались шаги. В проеме появилась побледневшая Талли. Она бросила на пол разорванный, обугленный ошейник. Потом махнула рукой, и в комнату вошла Ганла, протягивая мой плащ. На ней была какая-то длинная заплатанная рубаха длиной до колен — может, обноски Мелаирима.
— Спасибо! — пропищала она. — Спасибо вам большое, великий маг!
Талли при этом фыркнула, но промолчала.
Я встал, забрал у Ганлы плащ и улыбнулся:
— Меня-то особо не за что благодарить. Без неё, — указал я на Натсэ, — я бы тебя и не нашел. Её благодари.
Лицо Ганлы вытянулось.
— Но ведь… Она же рабыня.
Мы с Ганлой долго смотрели в глаза друг другу. Потом она, видимо, сообразила, что пауза становится неудобной, и отвела взгляд.