— Ну, как тут поживают мои пациенты? Здравствуйте, Анастасия Петровна! Мое почтение, Петр Романович! Здравствуй, Булат-оглы! Здоров ли сам, мать с отцом?
Тот с поклонами что-то пробормотал, поминая Аллаха, и повел кобылу с таратайкой в конюшню — поправлять упряжь, в которой доктор ничего не смыслил, угощать лошадь кукурузой и морковью.
— Здравствуйте, здравствуйте, господин целитель! — приветливо улыбнулась и хозяйка, протягивая доктору руку. — Ваши пациенты все живы-здоровы и только напрасно отнимают у вас время! Пойдемте пить чай, Венедикт Сергеевич!
Приложившись к ручке хозяйки, доктор вскарабкался по ступеням, пожал руку хозяину:
— А вы, Петр Романович, все «симулируете» в своем кресле? Ай-яй-яй! А кому было сказано: гулять, гулять и гулять не менее двух раз в день! Анастасия Петровна, голубушка, как ваш отец выполняет мои рекомендации?
— Какое там! — махнула та рукой. — Его из кресла не вытащишь! Папа, пойдем к столу! Ну же!
Визит доктора проходил по давно устоявшейся традиции. Сначала Венедикта Сергеевича поили чаем с несколькими видами варенья и булочной мелочью. За столом обменивались местными сплетнями и поселковыми слухами. Выпив несколько чашек, доктор выкуривал папиросу, мыл руки и уединялся с мальчиками в детской, особое внимание обращая на Павлика. Лечение Миши и Родиона ограничивалось замазыванием царапин и прикладыванием к синякам свинцовых примочек.
Главу семьи доктор безжалостно гнал в кабинет, на второй этаж дома — мотивируя это тем, что хоть раз в неделю старику надо немного разминать мышцы ног. У Анастасии Петровны, однажды и навсегда отказавшейся в свое время от врачебных осмотров, проверялся только пульс.
После этого наступала очередь прислуги. Осмотр Булата доктор ограничивал несколькими ударами ладонью по гулкой спине и заглядыванием в горло. Горничная Сима использовала «день осмотров» на всю катушку, припоминая при этом, как посмеивался доктор, не только свои, но и матушкины хвори.
Потом Булат с почтением вел Венедикта Сергеевича в свою саклю, прилепившуюся под скалой саженях в полутораста от границы участка — там вместе с ними жили два младших брата, сестра и старики-родители.
Ко времени возвращения доктора на веранду на столике для писем его обычно поджидал и конверт с гонораром и предложение снова выпить чаю — на дорожку. За чаем, теперь уже только с Анастасией Петровной, подводились, как правило, и итоги врачебных осмотров.
— Благодарствую, хозяюшка! — Доктор без стеснения брал гонорар, пряча конверт во внутренний карман куртки. — Теперь мой доклад: как я уже говорил, в состоянии Павлика я вижу только положительные динамические сдвиги. Никаких хрипов и прочих признаков болезни легких я не усматриваю у него вот уже месяца три-четыре. Так что вот вам мой «рецепт», Анастасия Петровна: мальчикам вполне можно возвращаться в Петербург. Тем более что скоро в гимназиях начнутся занятия, и детям лучше все-таки учиться не дома, а в обществе сверстников.