Выглянувшая на шум Мэгги остолбенела с одежной щеткой в руке.
– Что с миледи? – спросила она тоненьким от испуга голоском.
– Помоги ее раздеть! – рявкнул Ричард, сгружая меня на кровать поверх покрывала, и принялся кое-как сдирать жалобно затрещавшее платье, которое теперь наверняка превратится в годные лишь на выброс лохмотья.
В четыре руки меня вытряхнули из платья и уложили в постель, подсунули под спину валик. Расторопная (и деликатная!) горничная умчалась за чаем и ароматическим уксусом, дав нам с мужем поговорить наедине.
Ричард присел на край постели и напряженно спросил:
– Эмма, ты как?
Он был встревожен не на шутку: на лбу выступил пот, руки заметно подрагивали.
– Лучше. – Я попыталась улыбнуться, в самом деле почувствовав облегчение.
Приятно, когда о тебе переживают! И вряд ли обо мне стал бы беспокоиться мой будущий убийца, ведь так?
Муж осторожно погладил меня по волосам. Кажется, он распустил их еще там, на берегу. Какое бесстыдство! Показываться вне дома простоволосой, в кое-как застегнутом платье…
Я зажмурилась, пытаясь совладать с эмоциями. Видимо, Ричард понял меня превратно.
– Отдохни. – Он целомудренно поцеловал меня в щеку и поднялся. – С тобой посидит горничная.
Я послушно смежила веки…
Разбудил меня до отвращения бодрый голос:
– Ну-с, где тут моя пациентка?
Он немного тянул гласные, особенно «е», отчего речь его звучала протяжно и странно.
Я нехотя открыла глаза. Внешность у доктора была примечательная. Продолговатую физиономию украшали жидкая козлиная бородка и усики невнятного пегого оттенка, а недостаток растительности внизу лица сполна компенсировали пышные седые брови, жирными гусеницами нависавшие над глазками доктора. Ростом он был даже ниже меня, и на фоне рослого Ричарда казался чуть ли не ребенком. Зато на лацкане пиджака гордо посверкивал золотой значок целителя высшего ранга.
– Доброго вечерочка вам! – Доктор потер ладони и простер их надо мной. – Так-с, посмотрим.
За его спиной маячили все еще бледный и напряженный Ричард и Мэгги с тазом и полотенцем.
– Здравствуйте, доктор, – вежливо пролепетала я, борясь с желанием накрыться одеялом с головой.
Милейший доктор смотрел на меня как на интереснейший механизм, который было бы любопытно разобрать на части, а после собрать… если получится.
– Да-да, – отозвался доктор рассеянно, делая руками загадочные пассы над моим животом. От рук его тянулось слабое золотистое свечение и исходило приятное тепло. – Ну-с, чудненько!
Он деловито ополоснул кисти в поданном Мэгги тазу и вытер белоснежным полотенцем.
– Доктор… простите, не знаю вашего имени, – не выдержала я, от волнения вцепившись пальцами в край одеяла. – Что с ребенком? Он в порядке?