– Заберите с собой. Потом посмотрите, – прошептала Цун.
До меня с четвертого ряда добралась пластинка жвачки.
– Из Америки, – прошептала Цун, а я глянула на мятный «Ригли». На фантике была обезьянка, сидевшая на горке разнообразных фруктов.
– Чем хотите заниматься, когда вырастете? – прошептала я девочкам в моем ряду. Жирная оперла на учебники зеркальце и рассматривала свое лицо, пригнув голову, чтобы не засекли.
– Я хочу тканями торговать, – ответила она. – Хочу сводить покупателей и продавцов.
– А я – медсестрой, – сказала Бай.
– Я хочу управлять гостиницей, – прошептала Цун.
Поверх их голосов учительница невозмутимо произнесла:
– Итак, посмотрим на график этой функции. Что означает ось «икс»?
В третьем ряду девочка выковыривала серу из уха соседки заточенным концом карандаша.
У этих детей – никаких образцов для подражания, учителя для их развития сверхзначимы; однако и сами учителя зачастую мигранты, они переходят из класса в класс, с подопечными у них связи почти никакой. Через полтора часа занятие завершилось, и учительница вымелась из класса.
– Откуда эта учительница? – спросила я, обращаясь ко второму ряду.
– Из Шанцю, – сказала Жирная; это город покрупнее, в часе езды на поезде. – Всего несколько месяцев работает. Надолго никто не остается.
– Почему? – спросила я. Учительница не обратила внимания на то, что в классе посторонний, и тем более не спросила, что я тут делаю, и я теперь поняла почему. Ее отношения с этими детьми и заинтересованность в их будущем сводились практически целиком к получаемой тут зарплате.
– Потому что мы тупые, – встрял мальчишка из заднего ряда, наконец оторвавшись от мобильного телефона.
– Нам учиться-то осталось всего восемнадцать дней, – сказала Жирная. – Восемнадцать дней – и дальше никакой школы, никогда!
– Вы разве не будете сдаватьчжункао? – спросила я у нее.
– Буду, но провалю. И дальше никакой школы!
* * *
Через несколько месяцев, вернувшись в Шанхай, я рассмотрела фотоснимок, сделанный с Бай и Цун в последний день моего визита в их город.
Дочь аптекарей и дочь пастухов стоят рука об руку, за ними – длинная пустая грунтовка, по обеим сторонам которой – каркасы зданий. Целый год они жили, спали и учились бок о бок, но послечжункаоих судьбы резко разойдутся.
Цун, дочь пастухов, получит 291 балл из 600. Чудовищный результат, а у родителей не было денег на другие варианты. Семья Цун не сможет купить несколько сотен баллов, необходимых для того, чтобы попасть в старшие классы – подмазать директора или заплатить посреднику за поступление. В глуши можно найти черный ход, чтобы учиться дальше, но все равно необходимо набрать определенный минимум баллов, иначе и обходные маневры окажутся недоступны. Цун отправится работать. Бай, дочь аптекарей, получит гораздо больше – 430. Все равно 70 баллов до проходного в старшую школу в тот год недоберет, однако набранного хватит, чтобы пробиться дальше. У родителей деньги найдутся, и они будут готовы раскошеливаться. (Подобные обходные пути лишь увеличивают неравенство: семьи с деньгами имеют судьбоносные для детей возможности.)