Я любил тепло. Я наелся холода в ту ночь, когда моя мать выставила меня за дверь. На всю жизнь наелся.
– Ты до сих пор чувствуешь себя виноватым? – тихо спросил я. – Почему? Почему тогда ты…
– … не рассказал правду? – сразу понял Игорь. – Я тогда и про изнасилование ничего не сказал. Просто… они все сами выдумали, а я не отрицал. Сил не было. Как подумал, что вернусь в ту школу, что должен буду…
– Понимаю, – оборвал его я.
– Ты всегда вот так. Понимаешь. Всех понимаешь, всех прощаешь, всем помогаешь. И ни слова упрека в ответ от тебя не услышишь… И когда я приперся к тебе, когда не смог выдавить что-то помимо «прости» и придумал сказочку, что идти мне некуда, ты все так же меня впустил. Без вопросов. Ты и помогаешь всегда и всем вот так – без лишних вопросов, искренне, ничего взамен не требуя.
– Ты ничего мне не должен, – оборвал его я.
Мы некоторое время молчали. Он все так же лежа на кровати, я – глядя в окно, на котором дождь рисовал волнистые узоры. Я как та капля… висит себе на стекле, жиреет, надеется, а потом вдруг тяжело скользнет вниз, чтобы разбиться о подоконник. Я начал надеяться, когда пропала необходимость прятаться. Я слетел вниз и разбился, когда влюбился по-настоящему.
За окном проехала машина, завыла и вновь умолкла где-то вдалеке сирена, залаяла под окном собака, спугнув лежавшую между нами Аврору. Машинально погладив «крыску», я сел на кровати. Зашуршало за спиной одеяло, Игорь прижался к моей спине, обнял меня за талию и едва слышно прошептал:
– Ты заслуживаешь быть счастливым.
– И ты решил посвятить себя мне? – горько усмехнулся я. – Ценой карьеры? Думаешь, это сделает меня счастливым?
– Почему бы и нет?
– Потому что я этого не хочу.
– Ты для меня дорог, Паша. Ты ведь мне жизнь тогда спас. И теперь спасаешь… если бы не ты… какая карьера? А я тебе…
– … жизнь сломал?
Он едва слышно всхлипнул и прижался ко мне еще сильнее:
– Прости.
– Да что ты заладил, прости да прости?
– Что я могу еще сказать? Что сделать? Как исправить?
– Ничего, – вздохнул я. – Все хорошо, Игорь, давно уже хорошо. Я не должен скрываться, родные приняли меня таким, какой я есть. Я не должен играть в приличного семьянина… все закончилось хорошо. Жизнь она такая. Надо пережить какой-то сложный период, чтобы, наконец-то, понять – так должно было быть. И все, что случилось, все к лучшему.
– Ты чуть было не умер…
– … и это не твоя вина. Это в прошлом, понимаешь? А в будущем у тебя есть парень, которого ты любишь, который любит тебя. У тебя есть танец, у тебя есть ждущая тебя сцена. А у меня есть семья, которая всегда поддержит и такой друг, как ты, что не бросит.