Фаворитки короля Августа II (Крашевский, Сальватор) - страница 22
— Кричи, кто станет тебя слушать? — с усмешкой ответил министр, пожимая плечами. — Но довольно об этом, делай, что сам знаешь… Спасти тебя и не могу и не хочу; тут каждому едва под силу о себе самом думать… Я не раз повторял тебе, Шрамм: молчать нужно вовремя, нужно подделываться, а не то умрешь затоптанным в грязь… Что делать, наступают времена Содома и Гоморры!.. Будь здоров, а теперь нет больше времени!
Шрамм молча поклонился и, взглянув с сожалением на Анну, направился к дверям. Гойм крикнул:
— Жаль мне тебя! Ступай, я сделаю, что могу, но заройся в Библии и держи язык за зубами, в последний раз прошу!
Шрамм вышел.
Прием турецкой миссии в Варшаве
Тронный зал Августа II в Дрезденском дворце
Супруги остались в комнате одни.
— Скажите, граф, для чего вы так внезапно призвали меня сюда? — спросила Анна.
— Зачем я призвал вас? — быстро ответил Гойм и заходил взад и вперед по кабинету. — Зачем? Затем, что я с ума сошел! Потому что эти негодяи меня напоили, потому что я сам не знал, что делал! Потому что я идиот! Несчастный сумасшедший! Да, сумасшедший!
— Значит, это была… пустая выходка, и я могу вернуться назад? — спросила Анна.
— Из ада никогда назад не возвращаются! — отвечал Гойм. — А по моей милости вы попали в ад, потому что если есть где ад, то он здесь, настоящий ад!
Он разорвал на груди душившую его рубашку и, упав на стул, воскликнул:
— Да, мне приходится окончательно сойти с ума, у меня нет более сил бороться с королем!
— Как, король? Причем здесь король?
— Король, Фюрстенберг, все, все! Даже Фицтум! А кто знает, может быть, и моя родная сестра, все против меня… Что вы удивляетесь? Здесь проведали, что вы красавица, а я дурак, и приказали мне показать вас всем!
— Кто ж рассказал им обо мне? — спокойно спросила графиня.
Министр был не в силах сознаться, что он сам был во всем виноват. Он затопал ногами и вскочил со стула… Но вдруг злость его перешла в совершенно противоположное состояние, и он стал насмешлив.
— Довольно, — заговорил он, понижая голос. — Будем говорить разумно. Того, что случилось, исправить уже нельзя… Я вызвал вас, потому что был принужден к этому волей короля, а Юпитер громит тех, кто дерзает его ослушаться… Все должно служить для его удовольствия… Королевские стопы могут топтать чужие сокровища и бросать их всем на поругание и посмешище.
Граф умолк и принялся ходить по комнате.
— Я побился об заклад с князем Фюрстенбергом, что вы красивее всех женщин, которые играют здесь роль красавиц. Не правда ли, что я был глуп? Я позволяю вам мне это повторять тысячи раз… Государь будет сам судьей спора… И я выиграю тысячу червонцев.