В Саксонии издавна интересовались алхимией, и потому молодой человек привлек к себе всеобщее внимание. Вопреки требованиям прусского Двора, Беттигера как саксонца по происхождению не выдали, напротив, по приказанию Августа Сильного перевели из Виттенберга в Дрезден.
Здесь он был принят в доме штатгальтера графа Фюрстенберга, которому объяснил действие тинктуры, делая опыты в его присутствии. После этого князь отправился в Польшу к королю, который принял Беттигера под свое покровительство и послал ему собственноручное письмо, прибавив в конце: «Желаю, чтобы он не делал опытов до моего приезда, имея в виду с ним лично переговорить. С помощью Божией надеюсь скоро с ним увидеться».
С этой минуты при дрезденском Дворе все стремились познакомиться с молодым человеком. Сановники пришли в волнение, и каждый старался переманить к себе знаменитого алхимика. Штатгальтер и Бейхлинг старались каждый им воспользоваться для собственных целей. Граф считал себя потерянным в случае, если король вообразит, что человека, умеющего доставать золото, можно заменить другим, умеющим его приготовлять.
Граф Фюрстенберг оказался победителем. Король пришел к убеждению, что великая тайна раскрыта благодаря Беттигеру, который может добыть благородного металла сколько ему вздумается. Несомненно, что предполагаемое добывание золота немало способствовало падению графа.
Между тем опыты добывания шли своим чередом.
Беттигер передал штатгальтеру, кроме пробы своего изобретения, небольшой пузырек, содержащий ртуть. При этом он взял с него обещание не делать никаких опытов при короле, пока тот, со своей стороны, не пообещает не допускать свидетелей при опыте и никому не сообщать об этой тайне.
Кроме того, он внушил графу, что к этим опытам необходимо приступать со страхом Божиим и с чувством глубокого благочестия, так как от этого будет зависеть успех всего дела.
Фюрстенберг едва успел явиться к королю с этим поручением, как по неожиданной случайности собака, вбежавшая в комнату, опрокинула шкатулку и разбила пузырек с ртутью. По уверению Беттигера, эта ртуть отличалась особым свойством и добыть такую в Варшаве было невозможно.
Тем не менее король и граф Фюрстенберг решили приступить к опытам на второй день Рождества, занявшись этим делом ночью, при закрытых дверях. При этом два тигля, присланные Беттигером для этого опыта, были натерты мелом; в один из них вылили тинктуру со ртутью, добытую в Варшаве, в другой положили буры, и всю эту смесь поставили кипятить на огне в продолжении двух часов. В результате, однако, получилось не золото, а какая-то масса, до того твердая, что пришлось разбить тигеля. Фюрстенберг сообщил об этом Беттигеру в письме от 28 декабря 1701 г., прибавляя, что «при этом опыте присутствовал сам король, приступивший к делу с должным благочестием, приобщившись Св. Тайн за два дня до этого. Что касается самого графа, он все время помышлял о Боге, однако, опыт не имел никакого успеха».