Неожиданно где-то рядом раздался громкий звук – то было рычание подъехавшего автомобиля. Снова все вокруг залил свет – но не молнии, а фар появившейся из-за угла дома машины. Точная копия только что ускользнувшего от Рика лимузина мчалась прямо на них.
Рик бросился на Джонатана, свалил его с ног и с ним в обнимку откатился в сторону, едва увернувшись от колес пытавшегося их сбить автомобиля.
Несколько секунд они сидели на траве и беспомощно наблюдали за удаляющейся машиной. А водитель, лихо вырулив с газона на гравиевую дорожку, тут же поддал газу, и из-под колес машины, словно в насмешку, мужчинам в лицо полетел целый фонтан мелких камешков. Когда О’Коннелл поднялся на ноги, мерцающие красные огоньки уже скрылись за дальним углом особняка.
– Проклятье! – выругался О’Коннелл, нервно сжимая кулаки и расхаживая взад-вперед под грохочущим черным небом. Джонатан, безвольно свесив руки, с видом полной безнадежности стоял поодаль. Его некогда великолепный смокинг был измят и разорван.
Ослепленный яростью, Ричард и не заметил, как из дома появился его сын. Услышав его крик: «Папа! Папа!» – О’Коннелл бросился к нему, подхватил на руки и крепко прижал к груди.
– Слава Богу, повторял он, держа сына в объятиях. – Слава Богу!..
– Папа... папа... Они забрали маму!
– Я знаю, сынок. – Рик держал сына на вытянутых руках, заглядывая в его глаза. – Твоя мама очень храбрая и очень-очень сильная. Она сумеет постоять за себя... пока мы не придем к ней на помощь.
Алекс через силу улыбнулся, и при этом у него на подбородке образовалась ямочка:
– Ты ведь обязательно спасешь ее, верно, пап?
Только теперь О’Коннелл обратил внимание на мужчину, который вышел из особняка через несколько секунд после появления Алекса. Неожиданно Рик признал в незнакомце старого приятеля... и бывшего врага. В черных развевающихся одеждах, с аккуратно подстриженной бородой и татуировкой на щеках к нему подходил Ардет-бей.
Опустив сына на землю, О’Коннелл приветствовал медджая:
– Давненько мы не виделись...
Строгая улыбка тронула черты воина пустыни:
– Твоя жена говорила, что ты встретишь меня именно такими словами. Она не ошиблась.
– Правда? – бросил О’Коннелл, подходя к медджаю.
В следующий момент он схватил араба за отвороты одежды у шеи и, почти подняв его в воздух, закричал ему прямо в лицо:
– Кто, черт тебя побери, похитил Эви? И какого дьявола она им понадобилась? Что они хотят с ней сделать?
В глазах Ардет-бея читалась скорее печаль, чем тревога:
– Друг мой, прошу тебя...
О’Коннелл отпустил медджая, грубо поставив его на землю. Уперев руки в бедра и уставившись на предводителя воинов пустыни жестким взглядом, он грозно сказал: