— Уж не цепляешься ли ты за него? Это ни на что не похоже! Это… Это безобразие! Пусть он идет своей дорогой.
Люся вскинулась, села в кровати, крикнула матери:
— Я не хочу, не хочу, не хочу! Понимаешь?
— Что ты не хочешь? — испугалась Надежда Павловна.
— Оставь меня в покое!
Надежда Павловна поняла: Люся, ее золотая рыбка, в сетях, и надо ее спасать. Надо срочно взять ее с завода.
В один из вечеров, вскоре после ноябрьских торжеств, бригада Карнилина торопилась на учебу: Антон, Сарафанов и Гришоня — в школу, Настя — в техникум. Студеный ветер как бы сдувал в одну сторону отсветы уличных ламп, и в сквере тонко посвистывали голые деревца.
Невольно ощущая в душе какую-то необъяснимую тревогу, Гришоня вертел головой и подозрительно вглядывался в Антона и Сарафанова. Не выдержав, он спросил, приостанавливаясь и упираясь плечом Антону в грудь:
— Может быть, вы со мной поделитесь секретами — о чем вы шептались?
Ему не ответили. Сарафанов сунул руки в карманы, спрятал подбородок в воротник, промолчал. Антон уклончиво пожал плечами. Гришоня подался к Насте:
— Может быть, ты скажешь, тебя ведь они не стеснялись. А?
— У них спроси, — ответила Настя, едва поспевая за парнями.
Гришоня забежал вперед и заглянул Антону в глаза:
— Может быть, обо мне говорили, бригадир?
— Ну, о тебе, — буркнул Илья неожиданно и сердито. — Чего пристал? Скажем, когда время придет.
— Нет уж, зарубили, так отрубайте, — потребовал Гришоня. — Говори, Антон, я требую. Да!
— Мы решили отказаться от подручного, — спокойно сказал Антон.
Гришоня мог ожидать всего, только не этого: рот его полуоткрылся, брови взмахнули под козырек кепочки.
— Совсем без подручного? — спросил он. — Значит, из бригады меня вон, как паршивую овцу? Исключили! Гениально придумали! Два года с Полутениным работал — нужен был, а как ты пришел — сразу не нужен стал. Кто это из вас додумался до такого? Оч-чень мне интересно знать!
— Фома Прохорович, — ответил Антон.
— Врешь! — закричал Гришоня. — Врешь! Я спрошу у него!..
Ветер кинул в лицо ледяную, больно секущую крупу, земля быстро стала белеть, снег поскрипывал под ногами. Прикрывая глаза ладонью, Гришоня проговорил жалобно:
— Новый год встречали, за дружбу пили. Эх, вы!..
Свернули за угол высокого здания. Настя с усилием отворила тяжелую дверь и скрылась в школе, где помещался ее техникум. Антон задержал Гришоню, неохотно приостановился и Сарафанов.
— Ты пойми, — сказал Антон, — зачем держать лишнего человека, если мы можем обойтись и без него? А потом, хватит тебе в подручных состоять, выходи в мастера.