– Педро Пуля.
– Это ты верховодишь у «генералов»?
– Я.
Раздается свист, а потом голос торопливо произносит:
– Сегодня приходил один из ваших, просил кое-что тебе передать…
– Ну?..
– Сюда идут… Потом! – И шаги удаляются.
Теперь на сердце у него легче. Может быть, это Дора прислала ему весточку? Да нет, что за чушь лезет в голову? Как могла она исхитриться, если тоже сидит взаперти? Это, конечно, «генералы». Наверно, ломают себе голову, думают, как бы вытащить его отсюда. Сейчас самое главное – выбраться из карцера: отсюда не сбежишь. А вот потом, когда он выйдет из этой мышеловки, – дело другое… Дайте только выйти… Педро садится, начинает думать. Сколько времени он сидит, сколько дней прошло? Дня здесь не бывает, тянется одна нескончаемая темная ночь. Он нетерпеливо ждет возвращения мальчика, но тот почему-то задерживается, и Педро начинает тревожиться. Интересно, как там без него в шайке? Профессор наверняка уже выдумал, как ему сбежать отсюда. Да ведь не сбежишь. А пока он в колонии, и Доре придется оставаться в приюте… В эту минуту дверь открывается, Педро вскакивает, думая, что его сейчас выпустят, но чья-то рука отталкивает его.
В дверях стоит надзиратель Ранулфо с кружкой. Педро почти выхватывает ее у него из рук, выпивает воду несколькими глотками. Как мало! Только жажду обмануть… Надзиратель протягивает ему глиняную миску, в которой плавает несколько фасолин.
– А нельзя мне еще воды? – спрашивает Педро.
– Водичка завтра будет, – со смешком отвечает тот.
– Хоть глоточек…
– Сказал ведь: завтра! А будешь колошматить в дверь – просидишь тут не неделю, а две. – И дверь захлопывается перед самым его носом.
Гремит ключ в замке. Педро нашаривает в темноте миску, жадно выпивает мутную воду, даже не заметив, какая она соленая. Потом глотает твердые фасолины. От соленой фасоли пить хочется еще больше. Что ему одна кружка? Он бы сейчас выпил ведро… Педро снова укладывается на полу, старается ни о чем не думать. Проходят часы. Перед глазами у него стоит печальное лицо Доры. Болит все тело.
Какое-то время спустя снова раздается стук. Он подает голос.
– Тебе велели передать, чтобы не вешал нос. Они тебя вытащат, как только выйдешь из карцера…
– Сейчас что, ночь? – спрашивает Педро.
– Вечер.
– Помираю, так пить хочется…
В ответ – ни звука. Педро в отчаянии думает, что этот паренек ушел. Но почему он не слышал шагов на лестнице?
– Терпи. Кружку сюда никак не просунуть, – вдруг слышит он. – Закурить хочешь?
– Еще бы!
– Подожди минуту.
Через минуту в дверь еле слышно стучат, и откуда-то снизу раздается голос: