Джина бродила по комнате, не находя себе места. Тиммонс остановился возле большого зеркала в дальнем углу комнаты и принялся приводить в порядок рубашку и галстук.
— Да, и вот, что я бы тебе посоветовал, — сказал он, — никому не открывай дверь. А то это может печально закончиться.
Джина скептически махнула рукой.
— Очень удачный совет. Можно подумать, что я и без тебя до этого не додумалась.
Он невпопад рассмеялся.
— Да, любопытно, где она сейчас. Джина вдруг приложила палец к губам.
— Тихо.
Тиммонс замер, как вкопанный. В коридоре за дверью раздались чьи‑то шаги. Однако, спустя несколько мгновений все стихло.
— Уф, — выдохнула Джина. — Я уж думала, что это она. Нет, наверное, это был кто‑то из постояльцев нашего отеля.
Тиммонс брезгливо поморщился.
— Слушай, как ты вообще оказалась в этой дыре? У тебя ведь раньше была вполне приличная квартирка.
Она возмущенно всплеснула руками.
— Ты еще спрашиваешь? По–моему, ты сам приложил руку к тому, чтобы раздуть скандал вокруг отравления моим печеньем. Да, у нескольких человек болели животы, пара туристов сделало себе промывание желудков, вот и все. А мне пришлось в качестве материальной компенсации за ущерб выплатить чуть ли не все свои наличные денежки, а их у меня, между прочим, было не так уж много. Не забывай о том, что я женщина, пострадавшая от своенравности характера СиСи Кэпвелла. Он же выгнал меня на улицу без единого гроша в кармане. Мне пришлось самой заботиться о том, чтобы выжить. Когда разразилась эта шумиха, мне пришлось даже занимать деньги в долг, чтобы расплатиться по судебному иску. Поэтому и бизнес мой заглох. А насчет квартиры — как ты думаешь, могла ли я себе позволить платить тысячу долларов в месяц, когда у меня в кошельке осталась двадцатка на карманные расходы? Тиммонс нервно рассмеялся.
— Да, веселая у тебя жизнь. Интересно, а во сколько же тебе обходится этот номер?
Джина резко взмахнула рукой.
— Это не важно. Главное, что я не на улице. Окружного прокурора рассмешила и эта фраза.
— Я думаю, что на улице ты смогла бы заработать себе на жизнь гораздо больше, чем своим дурацким печеньем. С твоими сексуальными способностями нужно зарабатывать на жизнь не хлебопечением.
Джина ядовито улыбнулась.
— Ты, между прочим, пользуешься моими женскими слабостями совершенно бесплатно. Ну разве что пару раз расплатился за меня в ресторане. А мог бы и помочь. Хотя, — она презрительно наморщила лицо, — чего от тебя можно дождаться? С твоей жалкой прокурорской зарплаты нечего даже на приличное шампанское надеяться.
Тиммонс поторопился замять этот разговор, направившийся в неприятное для него русло.