— Ладно, поговорим как‑нибудь о мужских достоинствах и женских прелестях в другой раз. Сейчас надо торопиться. Сантана разгуливает на свободе и еще неизвестно, чем это может закончиться. Не хватало только, чтобы она добралась до наркотиков.
Джина направилась к шкафу и стала перебирать висевшие на плечиках платья.
— Пожалуй, мне тоже не стоит здесь задерживаться. Как ты думаешь, Кейт, ее удастся найти?
По лицу Тиммонса стала блуждать дурацкая улыбка.
— Если я не найду ее, то, посуди сама — она найдет нас, — с какой‑то мазохистской радостью сказал он.
Джина взбеленилась.
— Это не смешно, Кейт! — взвизгнула она, подскочив к окружному прокурору. — Сумасшедшая бродит по городу, неизвестно о чем думая. А ты пытаешься превратить все это в шутку. Тебе хорошо, ты сейчас сбежишь отсюда под защиту своих громил в полицейской униформе, а что делать мне, бедной слабой женщине? Я же не могу сидеть за дверью с топором в руках и трястись от страха, ожидая, пока Сантана заявится ко мне.
Тиммонс снова улыбнулся.
— Ну, насчет топора, это ты загнула. Хотя, в этом что‑то есть. В любом случае, тебе надо покрепче запереться.
Совершенно неожиданно для Джины он крепко впился ей в губы.
— У–ух, — наконец оторвавшись, возбужденно произнес он. — Даже чувство опасности не мешает мне трепетать от одного соприкосновения с тобой. Джина, ты обладаешь каким‑то повышенным сексуальным магнетизмом. У меня даже кровь вскипает.
Она хмуро пробормотала:
— Ладно, сейчас не время. Иди, Кейт.
Он направился к двери и, на мгновение задержавшись у порога, сказал:
— Береги себя, Джина, ты мне еще понадобишься. Она сделала попытку улыбнуться.
— Ладно, ты тоже.
Когда шаги Тиммонса стихли в коридоре за дверью, которую Джина закрыла на замок, она стала растерянно бродить по комнате. Бросив унылый взгляд на покрытую следами ночных страстей простыню, она пробурчала:
— Слава богу, хоть не в меня. А что, Кейт, могла бы тебе такое дать твоя Сантана? Она, наверное, даже в постели рыдала и тряслась. Ладно, черт с ней. Надо сматываться отсюда.
С этими словами она открыла дверцу шкафа и стала рыться в своей одежде, торопливо подбирая гардероб.
— Так, что это за платье? — спросила она сама себя, вытаскивая один из нарядов. — Нет, не пойдет. Все подумают, что я собиралась на пляж. А вот это годится.
Она вытащила из шкафа легкий летний костюм и широкополые брюки из яркой цветастой ткани, однако одеться Джина не успела. Она только–только намеревалась сбросить с себя халат, как в дверь постучали. Стук был такой тихий и осторожный, что Джина мгновенно обмерла. Если бы это был хозяин мотеля или кто‑то из постояльцев, они не стали бы особенно церемониться, а просто грохнули по дверному косяку кулаком. Это был женский стук.