Тиммонс посчитал это дурным знаком — он понял, что вскоре на него может обрушиться какой‑нибудь сильный удар — не смертельный, а так — предупредительный.
Так оно и случилось…
Однажды, спустя дня три после визита мистера Уолчика, Кейт, вернувшись из офиса, застал Барби с покрасневшими от слез глазами — одного взгляда на девушку было достаточно, чтобы понять, что она очень сильно переживает…
Предчувствуя самое худшее, Кейт осторожно поинтересовался:
— Барби? Ты плохо себя чувствуешь?..
Барби сделала вид, что этот вопрос относится не к ней, а к кому‑то другому.
— Барби, что случилось?..
Резко повернувшись, девушка отвесила Кейту оплеуху — удар был не силен, но очень болезнен: у Тиммонса сразу же зарделась левая щека… Он сразу же все понял, а потому избрал тактику покаяния…
Деланно тяжело вздохнув, Кейт Тиммонс начал так:
— Барби, я давно хотел тебе сказать…
Барби, скривив губы, зло посмотрела на Кейта.
— Можешь не говорить — мне и без того все прекрасно известно.
После этих слов Кейт понял, что МакДуглас сдержал свое слово — видимо, он отправил его жене те самые компрометирующие снимки по почте.
Искоса посмотрев на жену — та была просто вне себя от охватившего ее бешенства — Тиммонс решил, что этот разговор лучше всего отложить до лучших времен, хотя бы на полчаса.
Стараясь не встречаться с Барби взглядом, Кейт прошел на кухню и, наскоро поужинав, отправился в свой кабинет. Спустя минут десять дверь за его спиной скрипнула. Кейт обернулся — в дверном проеме стояла Барби…
Тиммонс понял, что настало время для решительного разговора и решил начать первым.
— Знаешь, — сказал он извинительным голосом, — знаешь, я ведь действительно виноват перед тобой…
Барби выжидательно молчала.
— Да, я совершил подлость… Мне все это время было просто не по себе, я не знал, как подступиться, с чего начать…
Зло посмотрев на Кейта, Барби произнесла:
— И наверняка бы не сказал, если бы я не начала…
К удивлению Барби, Кейт довольно быстро согласился с этим утверждением:
— Возможно…
— Вот и я говорю…
Кейт продолжал все тем же извинительным голосом — при этом он по–прежнему стремился не встречаться с женой взглядом:
— И это потому, что я не хотел травмировать тебя… Барби, — Кейт попробовал улыбнуться, но улыбка получилась какой‑то неестественной, похожей скорее на гримасу, — Барби, я действительно не хотел ранить тебя… Я не хотел причинять тебе боль…
Вынув из кармана пачку уже знакомых Кейту фотоснимков, Барби резким движением бросила их на письменный стол Кейта.
— Ты и так сделал мне настолько больно… — ее голос срывался, видимо, девушка никак не могла совладеть с собой. — Ты предал меня…