Судье еще не один раз пришлось призывать зал к порядку, прежде чем Ида прекратила, наконец, свой истерический лепет и пошла на свое место.
4.52. Берт Мосли, не сводя с Колина Юстиса прищуренных глаз, размышлял.
4.58. Берт перевел взгляд на Сильвию Стейн, сидевшую за столом для прессы. На ее лице появилась циничная улыбка. Там же сидел и Паркер Уэлк. Он тоже улыбался, но не Берту, а скорее своим тайным мыслям. Улыбка была самоуверенной.
5.04. Суд отложили до седьмого января.
Пасмурным утром Колин Юстис въехал в город и припарковался позади здания суда. Он вошел через боковую дверь и поднялся в кабинет адвоката.
Берт Мосли сидел на деревянном стуле, обложившись книгами по правоведению. Он сидел сгорбившись, с головой уйдя в чтение каких-то бумаг. Когда он поднял глаза, Колин поздоровался и сказал: «По крайней мере, дело подходит к концу».
— Неужели?
— Послушай, Берт, у меня есть два свидетеля, которые в пух и прах разобьют чушь насчет того, что укол был сделан уже покойнику. И тебе нечем будет крыть. Конечно, ему известно и тебе, что первая категория — это убийство без злого умысла. Так что практически все убийства можно квалифицировать по второй категории. А ты хочешь заставить меня доказывать, что мы имеем дело с первой. Чего не могу — того не могу, не обессудь, старик. Я буду настаивать на второй. Я предпочел бы первую и ходатайствовал бы о помиловании, но я слишком хорошо знаю этот город, гораздо лучше тебя. Суд квалифицирует убийство по второй категории, так что в любом случае — победа за мной.
Дверь открылась и в комнату, сонно моргая, заглянул Эдгар Бичам. «Без одной минуты десять, — растягивая слова, сказал он. — Судья уже в зале».
— О’кей, Эдгар. — Колин направился к двери. Он оглянулся на Берта и обронил: «Сдавайся, старик. Признай себя побежденным и возвращайся к налоговым реестрам». Он вышел и закрыл за собой дверь.
Зал, как и накануне, был переполнен. Кроме того, теперь уже во все окна заглядывали любопытные лица. Судья величественно восседал на месте председательствующего, ожидая, пока присяжные займут свои места. Потом Ларсон Уитт ввел Гая, который сел рядом с Бертом и стал смотреть на кремовые стены, американский флаг и портрет покойного судьи Адама Тернера. Прозвучал молоток, и судья включил слуховой аппарат. Берт бросил взгляд в сторону стола для прессы. На Сильвии Стейн была белая блузка, серая юбка и расстегнутый жакет того же тона. Посмотрел он и на миссис Макфай, сидевшую рядом с Сэмом. Видно было, что мысли ее далеко. Сэм нервничал сильнее обычного. Лицо у него дергалось. Глаза лихорадочно бегали, кулаки то сжимались, то разжимались. Одет он был во фланелевые брюки и сидел, положив ногу на ногу, и каждый раз, когда он менял ногу, его начищенные мокасины тускло поблескивали.