– Ты перешёл дорогу одному толстяку, вот он и решил отомстить.
– Оскард, но откуда ты всё это знаешь?
Какое-то время, теперь уже я, слушал его историю. Когда он почти подвёл её к логическому завершению, то всё вроде встало на свои места.
– … и вот теперь, у нас есть улики. С ними мы пойдём в суд и заработаем ещё деньжат. Уже придумал, какие хреновины купим для золотодобычи? – спросил он.
– Книгу дочитаю и решу, – к счастью, она не потерялась в суматохе. Я видел её, лежащей на полке совсем недавно.
– Хорошо. Но в суде будут серьёзные люди. Таких, как ты… уж просто за откровенность, но нельзя выглядеть как бомж и заявится туда. Ах ты ж, у тебя и свиданка скоро, кстати, когда?
– Завтра вечером, – хорошо, что нашёлся хоть кто, кто подумал о моей рваной и грязной одежде.
– Собирайся, идём в швейную лавку, там у меня подруга работает.
– Прям сейчас? – удивился я. За окном уже стемнело.
– А ты хорошо себя чувствуешь? – спросил Оскард, виновато.
– По правде сказать, я не знаю, что теперь делать без руки… какое свидание? Какая нахрен золотодобыча?! – когда я проговорился мне стало легче.
– Всё будет шикарно, вот увидишь. Руку я тебе сделаю, не сомневайся. Ты же владеешь магией железа, ну вот и будешь ей управляться ма-ги-че-ски… – Оскард изобразил пальцами причудливые движения, верно, спародировал мага.
– Я не настолько хорош в геомагии.
– Научишься! Так. Если рука не болит, то мы отправляемся в лавку!
– Терпимо, – ответил я.
– Ну, идём же.
* * *
Ещё никогда вечерние улочки не казались мне настолько красивыми и вместе с тем чужими. Я, как пришелец с других земель, шёл по брусчатке. Мне совсем не казалось, что городок стал дружелюбнее, что странно, ведь со мной друг. Я скрывал левую руку в кармане старого рваного плаща, который выдал мне Оскард, но даже он казался почти новым в сравнение с тем, в чём я ходил раньше.
Хорошо хоть мы очень быстро дошли до швейной лавки. Раньше я здесь был только с родителями, очень плохо помню это место. Какой-то накренившейся одноэтажный деревянный домик, совсем без вывески. Зато вся внешняя часть двери переплетена нитками, верёвочками, разноцветными лентами и прочими украшательствами. В общем, открывай и заходи, голым точно не уйдёшь.
Оскард заглянул в окно, скорчил дурацкую гримасу. Потом отскочил назад, нахмурившись. Находясь чуть поодаль от него, я разглядел в окне лишь светло-белую женскую кисть, которая сжималась в кулак.
– Что-то не так?
– Разберусь, не боись! – улыбнулся Оскард и потянул на себя дверь.
Колокольчик зазвенел. Первым вошёл он и почему-то начал с извинений: