– Вычту, заразец, из твоей зарплаты! Гуляй, гореруб обделанный, – полностью раздолбив стул, Цур нисколько не успокоился.
Он облокотился на топор и ждал, пока резчик встанет с земли и начнёт прибираться. Тот подполз к остаткам стула и начал собирать их в кучку.
– Но это почти месяц работы… на что мне жрачку покупать? – спросил он, самым жалостливым голосом, каким только мог.
– Щепки погрызи, скотина. Они стоят дороже всей той дряни, что ты жрёшь… Хф-тьфу, – Цур выплюнул кусочек деревяшки, размером с половину карандаша.
Стало быть, любил вкус дерева во рту. После чего повернулся и, чёрт, заметил меня.
– А-ну пшёл отсюда, чертяка блохастый, воздух киснет! – Цур пригрозил мне топором. В его глазах просматривалась чистая ненависть и дикая злоб. А лицо с татуировкой змеи и множеством шрамов только добавляло страха.
Лучше не попадаться под горячую руку. Отвечать я ему не стану, а уж тем более спорить, здоровье важнее. Я развернулся и пошёл обратно. Уже пожалел, что решил пойти именно через эту улицу. Хотел сэкономить пару минут, взамен получил угрозу топором и не самое приятное зрелище. Но да ладно, мне не привыкать.
Почему-то улицы городка оказались заполнены людьми. Я прошёл через толпу и свернул направо. До лавки оставалось совсем немного. Добравшись до неё, я раскрыл дверь и вошёл внутрь. Здесь пахло деревом и душистыми свечами.
– Кыш-кыш, отсюда! – громко, но не злобно сказал женщина в белом платке и с горбинкой на носу.
– Я только цену узнать, – робко ответил ей.
Ненавижу! Уже чувствую свою вину за то, что посмел войти в лавку для нормальных людей. Это неправильно, такого ведь быть не должно. Отношению окружающих сильно на меня влияет, иногда кажется, что я всюду лишний. Думаю, что проблема в моей нищенской внешности.
Неприятно всё это испытывать. Но желание добывать золото и выбраться со дна, только сильнее мотивирует. Вот, когда сколочу состояние, посмотрю, как вы все запоёте!
– Золото мыть собрался? Мозгов-то хватит? – спросила женщина, поправляя светлые кожаные перчатки.
– Хватит! – отвечаю уверено. В своём интеллекте я, пожалуй, уверен больше всего.
За первое время нахождения в лавке я узнал, что кирки стоят от тридцати до пятидесяти лонов; лопаты от двадцати до тридцати пяти; лотки в среднем по пять. Самое дорогое, что успел увидеть это промывочные приборы с минимальным ценником в тысячу пятьсот. Главу о них я прочитал только мельком.
– Хорошо. Ответишь на вопросы, и я позволю тебе узнать все цены. Повезло тебе, что у меня покупателей пока нет, а не то… – улыбнувшись, она схватилась за метлу и изобразил то, как бы выгоняла меня. Тётка с юморком, но довольно положительная, как оказалось.