Огромные, словно черепахи, республиканские артиллерийские установки жалили белоснежными лучами плазмы этих гигантов, правда, без особого результата.
— Нужно сконцентрировать огонь на одном корабле, — невзирая на преследующую меня слабость, я поднялся с лавки, на которой сидел, и подошел к Йоде и клонам-командирам. Закрытое непроницаемым шлемом с поляризованным визором лицо уставилось на меня, затем на Йоду, который практически сразу кивнул бойцу.
Клон тут же затараторил в рацию что-то, из-за чего ближайшие к нам орудия принялись поливать огнем ближайший «шарик». Первый залп, второй… И вот уже полыхающий космический шар стремглав падает на землю, подняв тучу песка и грязи.
— Задумка хорошая, рыцарь Доуган, — похвалил Йода. — Результативны идеи твои, мм.
— Благодарю, магистр, — улыбнулся я, мгновенно скривившись от нахлынувших ощущений.
Снова разболелась грудь. А следом за ней и голова. Я со стоном, удерживаясь руками за спинку кресла, сполз на пол.
— Медик нужен здесь! — Скомандовал Йода.
В следующую же секунду ко мне подбежал один из клонов и принялся деловито копаться в армейской аптечке.
Мне вкололи какое-то обезболивающее, и я понял, что мое сознание меня покидает. Так я и провалялся до конца сражения, а затем — медотсек корабля, где меня подлатали и отправили в отведенную мне каюту набираться сил.
Добравшись до койки, я не раздеваясь рухнул на нее.
— Это был самый паршивый день, — вымолвил я, заплетающимся языком.
Я и сам не заметил, как меня настиг сон. Но, вместо забытья, на которое я надеялся, я провалился в воспоминания своей встречи с призраком Императора.
* * *
— Тело приняло новую личность, — с замашками экспериментатора произнес сит, разглядывая меня. — Признаюсь, это даже интересно.
Он стоял передо мной — величественный, монолитный, несокрушимый. Идеал власти и мощи. Его не волновали замершие вокруг нас клоны и джедаи. Всем своим видом он давал мне понять, что именно он — хозяин положения. И никто другой.
Я внезапно почувствовал, как накопившаяся во мне боль отступила, и я с необычайной легкостью мог передвигаться по отсеку.
— Это вы сделали? — Только и мог выдавить я. — Вы перенесли меня в это тело?
С выражением сострадания (или это была скука?), Император посмотрел на меня.
— Если знаешь кого-либо, кому еще есть до тебя дело, говори, не стесняйся.
Крыть мне было нечем, признаюсь. Я в родном то мире был мало кому нужен, кроме самого себя. А уж в этой вселенной… сомневаюсь, что обо мне вообще кому-то известно.
Заметив мое молчание, сит продолжил.
— Почему я? Ведь я умер, — напомнил я. — И почему именно сейчас? Почему это время?