Впрочем, уверен, что разумное объяснение есть. Вот только имеет свою цену. А у нас пока что лишних денег нет совершенно. Особенно у меня. В последнее время всё как-то одно к одному. Сначала эта кража. Потом неприятности с Орденом. Вольным нулёвкам, а их всего-то трое: я, Зимион и Ярит, отменили льготы. Жильё ещё оставили до конца отработки, а вот еду семьям теперь приходится покупать самим. Справедливо. Могу всё это понять, но мне, особенно после появления долга Гуниру, не легче. Неприятный вчера был день. Сегодня новая попытка изменить всё к лучшему.
Я добрался до берега и помог перекинуть на него все наши мешки.
— До вечера, – вскинул руку приятель.
– Не увлекайся, Гунир, – без улыбки повторил Диркол. — Помни всё, чему тебя учили старшие, и не заходи глубоко.
– Да, боевой дядя.
Гунир на миг сложил руки в приветствии и торопливо оттолкнул лодку от берега, видно, опасаясь продолжения нравоучений, которых ему и на пристани досталось с избытком. А я решил уточнить:
– Боевой дядя – это ведь старший и по возрасту, и по силе, да ещё и ватажник. Думал, Плав нанял кого-то, как нас в отделении.
– Да, есть городская гильдия найма, — пожал плечами приятель. - Но дядя Диркол и впрямь ватажник. Не успел увернуться от плевка Жгучей Игуаны. Лечится теперь и в дальние выходы не лезет.
– Лечится? Разве алхимия не может всё убрать за раз? – я недоверчиво нахмурился. Или за два, как советовал мне Улир с зельем Чистых Пор.
– Ты сравнил! Честную рану от клинка или Лезвия и рану от зверя. Отряд Диркола ходит глубоко в лес, к горам. Там твари уж такие, что и в яде небесная энергия, и когтями не хуже оружейной техники бьют. Бывает, что и навсегда раны остаются, особенно если с зельем промедлить.
Говоря это, Гунир отошёл в сторону, к большому приметному камню, и осмотрел его со всех сторон.
– Леград, подойди. Чё скажешь?
Я уставился на валяющийся в высокой траве неприятно выглядящий серый ком. С мою голову, не меньше. С трудом, но всё же увидел сходные черты с уже знакомой мне вещью. Меня сбивал как раз размер. Цвет, форма – дарс с ним, за это время я каких их только не видел – всё зависело от вида зверя. Но вот размер!
– Это что, погадка? – всё ещё сомневаясь, высказал догадку.
– Верно, – довольно хмыкнул Гунир. – Такой птички, что мне бы очень не хотелось попасться ей в когти.
Ватажник кивнул на камень, принявшись палкой разминать находку. А я уставился на свежие царапины, покрывавшие валун. Получается, птица сидела здесь, отрыгивая из зоба непереваренный мусор, и переступала лапами, оставляя на прочном камне сколы. По спине скользнул холодок, и я бросил взгляд в небо. Гунир напоминал мне, что туда нужно смотреть так же часто, как и по сторонам, но я всегда забываю. Забываю, что там могут летать звери ничуть не меньше быков Алмы. Дарсовы монстры!