Сбережения росли. Я даже сумел отложить маме на плату за ученичество на оставшийся год и подготовить налог за Лейлу на следующий. На этот раз просто спрятав их с мамой на дне отцовского сундука. Мало ли как всё сложится.
Спрятав монеты, я перебрал инструменты и сложил всё обратно. Как бы мне ни хотелось продолжить дело отца, но всему своё время и место. Лейла тоже начнёт узнавать тайны совсем другого мастерства, совсем не маминого. Да и для меня отцовское ремесло, скорее всего, останется лишь мечтой. Ведь главное для мастера дела моего этапа – это медитация познания. А у меня с ней так ничего и не сложилось. Даже мама, худо-бедно, но почти сразу смогла влить частичку своей силы в простой нож. А я полностью лишён таланта, необходимого для этого пути. Он у меня совсем другой.
Я хорош в возвышении. Тщательно созданные оплётки на меридианах не давали пропасть зря ни капле небесной энергии. Нужно ещё больше? Я увеличил количество медитаций и тренировок. Сейчас моя скорость возвышения позволяла открывать узел за полторы недели усилий. Но при этом я ощущал себя зверем, которого гонит охотник.
Мне даже выходить из леса не хотелось. Пока я неспешно бежал по нему в состоянии боевой медитации, когда голова ни о чём не думает, а тело занимается тем, что оно давно умеет, – время пролетало незаметно. А вот тренировки с оружием, на которые Гунира и Зимиона после схватки с обезьяной уже не нужно было загонять, требовали от меня сосредоточенности на движениях и советах. И тех, что давали мне парни, и тех, которыми делился уже я. С узлами выходило так же. Требовался непрерывный контроль, и это выматывало. Возможно, это изменится в будущем, но очередное замедление открытия узлов я принял даже с облегчением. Устал. Устал от однообразия своей жизни. И с радостью сократил работу с узлами до двух раз в день. Оставляя на время парней, стал глубже заходить в лес, чтобы охотиться одному и отрабатывать новые техники, шлифуя течение силы в их меридианах. Шаг, Ящер. И Поиск.
Он меня по-прежнему не радовал. Звери, даже едва ступившие на путь Закалки, всегда реагировали двумя способами: бежали со всех ног, либо неспешно и осторожно приближались к месту, где я применил технику. Ни то ни другое меня не устраивало,потому что собиралась только всякая мелочь. Охотиться на змей? Их, кстати, здесь хватало и без техники. Они очень любили прятаться в траве и, потревоженные Поиском, впивались зубами в новые сапоги. И моя скорость не спасала от слабых зверей Закалки. Выручал Шаг.
Вот он мне давался легко. Только благодаря ему я и зарабатывал неплохо, успевая осмотреть немалый кусок леса, догнать и добыть спугнутого зверя. Плав по-прежнему скупал трофеи за полцены. Эти деньги я теперь делил на две части. Мы с парнями решили что так будет честно. Почти весь заработок к концу этого месяца теперь приносил я, прибрежный лес мы вычистили от всего хоть немного ценного. Но ведь и парни не бездельничали, проверяли берег и прикрывали мои вылазки за зверями, хотя толстяк, глядя на мою добычу, опять начал хмуриться и спрашивать, не видели ли мы в лесу следов людей. Такого не было, больше меня тревожили следы той огромной птицы. Гуниру я не сказал, но кажется это Ворон. И без того проблем хватает. Особенно много пришлось выкручиваться, когда однажды я принёс тушу со следом от Ледяного Шипа. Но ничего, сумел отговориться и даже почти не обманул, сказав, что тренировал обычное Лезвие. Я ведь и правда его тренировал. Иногда. Как-никак, в нём я добился постижения.