– Лентяй, – укоризненно сказала она, соскользнула с кровати на прохладный пол и огляделась в поисках тапочек и шали. Утро выдалось зябкое, но вскоре должно было потеплеть. Да и прогуляться никогда не повредит. Девочка потянулась к веревке, чтобы поднять кровать под потолок. Фириану все равно, где просыпаться, сверху или снизу, а утром приятнее, когда кровать убрана. Так всегда говорила бабушка.
Но когда кровать взмыла под потолок и была закреплена, Луна увидела на полу нечто неожиданное.
Это была пара больших башмаков.
Они были черные, кожаные, даже с виду тяжелые, а на деле так и еще тяжелее. Луна едва сумела их поднять. От них исходил странный запах – странный, но чем-то знакомый, хотя Луна никак не могла его вспомнить. Толстые подошвы были сделаны из неизвестного ей материала. Что еще удивительнее, на обоих каблуках имелось по надписи.
«Не надевай нас», – говорилось на левом каблуке.
«Или пеняй на себя», – говорилось на правом.
– Ну и что это такое? – спросила Луна вслух. С трудом подняв один башмак, она хотела рассмотреть его поближе, но тут лоб рассекла резкая боль. Луна упала на колени, прижала ладони к голове и сдавила, словно боясь, что ее череп разлетится на куски.
Фириан безмятежно спал.
Девочка скорчилась на полу. Наконец боль ослабла.
Луна лежала, глядя на днище кровати.
– Ну вы даете, – фыркнула она. Заставив себя подняться, девочка шагнула к стоящему под окном деревянному сундучку и открыла его ногой. В сундучке она держала то, что было дорого ей как память, – старые игрушки, некогда любимые одеяла, интересные камушки, засушенные цветы, альбомы в кожаных переплетах, плотно исписанные ее мыслями и вопросами вперемежку с рисунками и набросками.
Теперь в сундучок легли башмаки. Большие черные башмаки. Со странными надписями и странным запахом, от которого болела голова. Луна захлопнула крышку и вздохнула от облегчения. Когда крышка закрылась, головная боль прошла. Собственно говоря, Луна едва помнила, что у нее что-то болело. Надо поговорить с Глерком.
Фириан преспокойно посапывал.
Луне хотелось пить. И есть. И она волновалась за бабушку. И хотела повидаться с Глерком. Кроме того, у нее была куча обязанностей. Надо было подоить коз. Собрать яйца. И еще кое-что.
На пути к ягодной поляне она остановилась.
Она хотела о чем-то спросить. Но о чем?
Она не помнила и не могла вспомнить. Даже если бы от этого зависела ее жизнь.
Глава 22, в которой звучит еще одна сказка
Я тебе сто раз рассказывала про эти башмаки.
Ну ладно, ладно. У ведьмы много всяких волшебных вещей, но самая страшная и самая отвратительная из них – это семимильные башмаки. Сами по себе они как всякая магия – не хорошие и не плохие. Тот, кто их наденет, сможет одолевать огромные расстояния во мгновение ока, и с каждым шагом будет оказываться вдвое дальше, чем с предыдущим.