Артем застал отцов Петра и «Павла» в дальнем углу ресторанного зала, огороженном легкой восточной ширмой. На деревянном столе, накрытом бамбуковыми подстилками под тарелки, расположилось изобилие угощений, которое отец Петр в силу своей скромности заказать не мог, но мирянин Павел, заправляющий многомиллионным бизнесом, как раз был сделать обязан. Тут были и японские лоснящиеся от обилия витамина В ломтики тунца и желтохвоста, приправленные зелеными кучками васаби по бокам; и нарезанные столбики огурца и сельдерея, воткнутые в стартовый комплекс хрустального стакана, готовые смыть своей свежестью остатки вкуса предыдущего блюда перед прибытием нового; и крабовое мясо в разных вариациях с перцем чили и красным соусом, и пахучая копченая дорада, отражающая свет серебром бортов и тупых глаз, уставившихся куда-то в незнакомый ей мир двуногих сухопутных существ.
– Приветствую вас, отец Петр! – Каховский троекратно обнялся со священником, одетым в джинсы и довольно поношенный пиджак.
С Павлом Артем обнялся также трижды, дружески похлопывая его по спине во время объятий.
– Как поживаешь, Артем? – спросил отец Петр, когда Каховский присел за стол.
– Вашими молитвами, отец Петр, слава Богу! – ответил Артем.
– Артем сейчас ведет дело той несчастной Лизаветы, помните, отец Петр? – сообщил Кременецкий. – Ну, той, которая к вам на исповедь ходила…
– Я помню, конечно, – отец Петр погладил седую бороду и взялся за рюмку. – Предлагаю выпить за Артема, за его труд. Ношу, которую он несет вместе с людьми, нуждающимися в его помощи, не каждый в состоянии понести так, как это делает он. И, с Божьей помощью, его труд приносит плоды. И в этот раз, я надеюсь, все сложится хорошо, и Артем, как всегда, выйдет победителем.
– И воздастся ему по трудам его, – подхватил тост Кременецкий, опрокидывая рюмку в рот.
Артем пригубил водку, отпив половинку налитого, как это делал отец Петр. Павел же никогда не «половинил».
– А что, отец Петр, Лизавета, значит, была у вас на исповеди? – поинтересовался адвокат.
– Была, – неохотно подтвердил отец Петр. – Непростая девушка.
– Наверное, Артему бы пригодилось узнать, что она говорила? – подмигнул Каховскому Павел. – Но отец Петр не скажет. А то бы я про свою жену все уже знал!
– Ты про свою жену и так все знаешь, Павел, – отец Петр похлопал Кременецкого по плечу. – На то ты и муж венчаный.
– Федор Вульф тоже муж венчаный для Елизаветы, а вон как? Не знал, что она его кислотой-то траванет, – Кременецкий хохотнул.
– Когда твоя супруга захочет тебя отравить, ты это почувствуешь, Павел, – серьезно сказал отец Петр.