– Ошибаешься! – язвительно сказал Артем. – К твоему счастью, есть хранилище. Я, правда, не знаю насчет рая и ада, но хранилище душ точно есть! Паш, я не стираю ненужных файлов, чтоб ты знал. Я не знаю, когда и где они пригодятся. Я их всегда копирую и где-то храню. Плохие или хорошие, нужные или нет, у меня всегда все копируется. Данные со старых телефонов или компьютеров у меня до сих пор иногда всплывают как нужные, хотя я о некоторых уже и забыл давно. Так вот, представь, если я – никчемный землянин, сделанный из праха, сохраняю нужные мне файлы и программы, то что говорить о Нём!!!
При словах «о Нём» Артем торжественно поднял палец вверх и закатил глаза под потолок.
– Он, который создал вообще всё, уж, наверное, имеет такую флеш-карту, на которой все это может храниться и копируется мгновенно. Это и есть хранилище душ. Иногда оттуда можно что-то достать и использовать. Хотя информация о нас и так передается из поколения в поколение, через гены. Это ведь тоже способ сохранения данных, хотя это принято называть эволюцией.
– Артем, если хочешь, мы можем пообщаться с тобой по поводу идеи ключевой фразы отдельно, не сейчас. Молитвы, сила слова – это слишком серьезная тема, чтобы обсуждать ее под водку, – отец Петр в очередной раз похлопал Артема по плечу.
– Только давайте вместе со мной, – Павел надул губы. – Мне тоже интересно. Чего это вы сами будете обсуждать без меня то, что начато, можно сказать, по моей инициативе? Нет уж. А с предложением закончить серьезные разговоры согласен. Все это важно, но в данный конкретный момент не имеет никакого значения.
Артем сквозь шум ресторана различил знакомое тренканье полученного СМС. Мельком взглянув на экран, прочел очередное сообщение от Николая:
«Вообще-то я могу и передумать. Будешь меня искать сам».
Артем подумал и написал в ответ: «Завтра в районе Камергерского. У меня дела там в Госдуме в обед».
Когда Лизавета Мышкина перебралась из пыльной каморки швейного ателье в квартиру Федора Вульфа, малогабаритная двушка в доме хрущевской постройки показалась ей дворцом. Бо́льшая комната была площадью 14 квадратных метров, добрую часть которых съедала угловая стенка-шкаф на две стены. Вторая, маленькая 6-метровая комнатка никак не обозначала своего присутствия, ибо вход в нее был оборудован через дверцу стенного шкафа.
Федор предложил Мышкиной место для сна на выбор – либо «в зале», либо «в шкафу».
Елизавета выбрала «шкаф», но, понятно, долго она там одна не спала, уже через две ночи они с Федором сблизились.
Через месяц можно было сказать, что они ведут совместное хозяйство: Елизавета готовила и стирала, Федор иногда приносил продукты из магазина или от родителей. Вместе они обедали только в кафе по выходным, когда у него не было занятий, а у нее – работы.