Обнимаю тебя… Будь здоров и счастлив. И пусть все у тебя будет очень-очень хорошо…»
«Да, – подумал Николай. – Вот же… Интересно, этот урод читал вообще все это? Хотя… Если бы мне такое писали, я бы что? Да ничего я!»
Николай глянул на себя в зеркало, поправил прическу и, отхлебнув пива, сам себе подмигнул.
«Ничего я… Потому что я еще ничего! Еще как ничего! Вот мне пишут какие слова… Значит, я точно ничего… Гыы…» – он отрыгнул.
Артем открыл глаза и увидел тот же потолок загородного дома, который он рассматривал, когда засыпал. Голосов Кони и Успенского слышно не было; судя по изменившемуся цвету неба, близился закат. Артем попытался стряхнуть с себя остатки дневного сна, который всегда приносил ему вместо бодрости только головокружение до самого вечера.
«Как Черчилль умудрялся спать днем?»
Артем всегда завидовал людям, умеющим спать днем, а Черчиллю – особенно. Тот выходил прямо с совещания, будто для важного звонка, и шел вздремнуть. Полчасика дневного сна – и дожил почти до ста лет при такой нервной работе. Артем днем спал редко, не нравилось. Вот и сейчас после пробуждения опять почувствовал учащение пульса. Вспомнил, что находится непонятно где. То ли в московской больнице, напичканный реанимационными растворами, то ли в психушке, уколотый, как хиппи после фестиваля. То ли в ином времени, во что Артем хоть и старался не верить, но меньше всего получалось. Уж больно все было реалистично.
Прислушался. За окном щебечут птицы, в углу выделенной ему спальни отправляют минуты в прошлое напольные часы, даже для этого времени кажущиеся антикварными.
«Надо встать, – подумал Артем. – Черчилль же как-то вставал и возвращался на совещание. Кстати… Черчилль… Сейчас 1907 год, судя по всем признакам. Сэр Уинстон уже давно родился. Может, ему как-то позвонить? Хотя… Как? Куда? Телефон? Есть ли вообще телефон? Откуда? Телеграф есть. У Черчилля его точно нет…» Рука Артема машинально поползла к тумбочке за смартфоном с мобильным интернетом, откуда он обычно получал информацию на интересующие вопросы.
«Черт!» – Артем выругался вслух и одернул руку. Никакого смартфона быть здесь не могло, а рядом с кроватью украшал интерьер обычный стул, хоть и весь резной. Артем встал и подошел к окну. Мысли метались, сердце по гулкости ударов явно выигрывало сражение с антикварными часами. Артем открыл окно настежь и вдохнул свежего воздуха полной грудью.
– Проснулись, голубчик? – раздался голос Кони откуда-то снизу. – Спускайтесь в сад. У меня есть вам что сказать весьма важное.
Каховский был рад этому дружескому тону: во всяком случае потихоньку он сможет выяснить, что происходит с ним на самом деле. Артем спустился вниз, где Кони ожидал его, стоя среди розовых кустов и обмахиваясь белой шляпой, словно веером.