Многообразие художественных поисков и отображенных писателем социальных типов и жизненных ситуаций характеризует и настоящую книгу, в которой впервые на русском языке с достаточной полнотой представлена проза Имре Шаркади.
Становление Шаркади-писателя проходило в период с 1945 года, сразу же воспринятого им как «начало нового летосчисления», по 1949-й, поворотный год, когда процесс демократизации страны привел к решающей победе сил социализма. К моменту Освобождения у И. Шаркади, родившегося в 1921 году в семье чиновника дебреценской городской управы, — годы учебы в гимназии и на юридическом факультете Дебреценского университета, первые, не слишком удачные литературные опыты и поденная работа газетчика. В годы войны у начинающего писателя, несмотря на обширные познания и тонкую наблюдательность, еще нет устойчивых убеждений; отравляющая атмосфера хортистской действительности, неспособность венгерского народа оказать активное сопротивление фашизму и националистической демагогии вызывают у него лишь скепсис, отчаяние, стихийный протест. Но вот наступает весна 1945-го, принесшая избавление от фашизма, и Имре Шаркади, подобно многим своим сверстникам, оказывается в гуще политических событий, безошибочно находит свое место в возрождающемся мире. Земельная реформа — первое крупное мероприятие демократической власти — приводит в движение огромные массы безземельного крестьянства. Шаркади, хорошо знакомый с миром окружающих Дебрецен хуторов, жизнью батраков и табунщиков Хортобадьской пусты, становится свидетелем и участником раздела земли, своими острыми выступлениями в печати активно вмешивается в преобразования и классовые столкновения на село. Через год — в 25 лет — он уже известный публицист, неутомимый сотрудник, а затем некоторое время заместитель редактора газеты Национальной крестьянской партии, работающий рядом с П. Верешем и Й. Дарвашем. По воспоминаниям современника, Шаркади «трудился с неслыханной работоспособностью, нередко практически один заполняя всю газету материалами… Плодовитость и легкость его тем более поражали, что он не нуждался, как, по крайней мере, казалось, в каком-либо плане, организованности, предварительном замысле… До сих пор остается загадкой, что на лету вручаемые им помреду или рассыльному страницы никогда не приходилось править — настолько ясной и продуманной была композиция, точными формулировки и акценты выходящего из-под его машинки импровизированного текста».
Более сложным оказалось найти путь к новой действительности в художественной прозе. Новеллы Шаркади 1947—1948 годов отражают прежде всего стремление осмыслить страшный опыт прошедшей войны, постичь природу обрушившегося на человечество фашистского зла, жертвой которого едва не стал и он сам, попав зимой 1945 г. в руки нилашистов, охотившихся за теми, кто уклонялся от воинской повинности. Однако мысль писателя движется пока что в отвлеченно философском русле, минуя анализ социальных отношений, порождающих насилие, зло, агрессивность. Не случайно многие из этих произведений написаны в форме притчи по известным мифологическим сюжетам («Ослепление Эдипа», «Борьба за истину», «Шкура сатира») или фольклорным мотивам («Каменщик Келемен»), в других действие перенесено в иную, не венгерскую, реальность, как в рассказе «Повстанцы» — эпизоде гражданской войны, разгоревшейся в 1946 году в Греции.