Больше я не двигался, внезапно расхотелось пугать его. Меня раздражал его упорный следящий взгляд, всей позой и повадкой он напоминал кошку, когда она подстерегает добычу, легонько поводя хвостом из стороны в сторону, слегка припав на передние лапы и не сводя глаз со своей жертвы.
Я взглянул на солнце: через четверть часа оно зайдет. Через полчаса станет совсем темно. Волк находится от меня в пяти шагах. До жилья примерно около часу. Стоит оступиться, и зверь может броситься на меня. Правда, он может сделать это, не дожидаясь моего падения, — сзади, сбоку.
Все это молнией пронеслось в моем мозгу, и тут я рассмеялся. Что это? Уж не боюсь ли я? Боюсь зверя, ростом не крупнее собаки, когда я сам чуть ли не вдвое тяжелее, а здесь, на рыхлом снегу, на склоне, с лыжами на ногах — и ловчее его? Лапы зверя наполовину увязли в снегу, одни клыки торчат.
Меня разбирал смех. Подстерегать меня? Посмотрим, куда сам ты сможешь от меня укрыться.
Я закурил сигарету и, разглядывая волка, даже бросил ему несколько слов: что, приятель, бродишь тут один и где ты только найдешь пристанище в такую-то морозную ночь? Не завидую тебе сегодня. Продрогнешь.
Я оттолкнулся палками и устремился прямо на него. Он отпрыгнул только тогда, когда я едва на него не наехал. На бегу я замахнулся на него палкой, но не достал. Едва я остановился, он тоже встал. Но теперь я не оставлял зверя в покое. Я шагнул к нему, он снова отпрыгнул и снова влево. Теперь я ожидал этого; резко повернув, я ударил его левой палкой и опять промазал. Он угрожающе огрызнулся и бросился вниз. А так как я не отставал, то он издал рычание и крупными прыжками пустился вниз по склону, то и дело оглядываясь на меня. Я смеялся, я настигал его, когда хотел; как он ни уклонялся, я неотступно преследовал его, громко и угрожающе гикая, на что он отвечал коротким рычанием.
Наконец он что-то сообразил, потому что на следующем повороте отпрыгнул вверх, отбежал шагов на двадцать, остановился и оглянулся.
Шалишь, брат, туда я за тобой не побегу.
Я заскользил вниз по склону, надо было придерживаться нужного направления, — собственную, ведущую наверх лыжню во время погони я потерял, теперь я пытался отыскать ее, но проклятый мелкий кустарник мешал обзору, я нигде не мог обнаружить свой след. Добрую минуту было мне не до зверя, я вновь заметил его, когда преодолевал крутой спуск, вон он, справа, — распластавшееся серое тело. Стремится не отстать, несется саженными прыжками, взяв чуть в сторону, где более полого.
Ах, значит, преследуешь меня? Не отступился?