Как же я скучала! Спящий, храни моих друзей!
– Цветочек!
– Шерези!
– Басти, болван ты эдакий! Где ты пропадал? Мы отчаялись тебя разыскать!
И мандолина вторила этим воплям бравурными аккордами.
Я расчувствовалась не на шутку, даже всхлипнула разочек на груди Патрика. За то время, что мы не виделись, мои любезные лорды слегка изменились. Виклунд стал, кажется, еще огромнее, Уолес – еще красивее, и только Станислас все так же витал в своих музыкальных облаках, общаясь с внешним миром посредством мелодий.
– Ты сам на себя не похож! – Оливер покрутил меня из стороны в сторону, придерживая за плечи.
– Кто бы говорил!
– Ты не прав, дружище! – Патрик потрогал мою щеку, ту, где бугрился шрам. – Кроме этой раны и странной прически…
– И грязных лохмотьев, – напел менестрель, – в которые укутано его тощее тельце…
– Цветочек все тот же, – закончил Уолес.
Я лихорадочно соображала, что именно из своих приключений должна поведать друзьям, и, видимо, вследствие умственных усилий, почувствовала слабость.
– Рассказывай! Почему ты здесь? Как тебе удалось бежать?
Виклунд повел меня к столу. Я обернулась, чтоб посмотреть на картину. Алой королевы на ней теперь не было, а было кресло с высокой спинкой, похожее на трон, и крылатый фахан на этом троне. Нарисованные глаза поймали мой взгляд, и я грохнулась в позорный обморок.
Пришла в себя в абсолютной темноте.
– Две новости, – монотонно сообщил Болтун. – Плохая и хорошая.
– Начинай с плохой.
– Я не могу от тебя отделиться!
– То есть ты ко мне прирос?
– То есть я не могу тебя покинуть, чтоб разведать окружающую обстановку.
– Это навсегда?
– Думаю, это как-то связано с тем миром, где мы с тобой находимся. Когда вернемся в Авалон…
– Если! Не «когда», а «если». И, без обид, возвращаться туда я не собираюсь. Лучше буду терпеть твое присутствие до конца своих дней.
– Постараюсь разнообразить тебе оставшиеся дни, – мстительно пообещал артефакт.
– Утоплю.
– В этом мире точно не сможешь.
– Не верю.
– Попробуй. Тебе тут один нежный тип водички у ложа оставил…
– Какой еще тип?
Абсолютная темнота перестала быть абсолютной, когда я к ней немного привыкла. Я лежала на широкой кровати, у изголовья обнаружился комод, на котором стоял полный воды кувшин.
Схватив сосуд, я сразу забыла свои угрозы, а принялась пить. Несостоявшийся утопленник присоединился, опустив в кувшин стебельки.
– А хорошая новость?
– Что? – Он фыркнул, как лошадь на водопое. – А хорошая новость в том, что ткань пространства-времени схлопнулась, и мы можем не опасаться преследования… Можешь объявить об этом своим болванам, которые опасаются нападения…