Миньон, просто миньон… (Коростышевская) - страница 9

– Угу, я на одной ее щеке спать могу! – чихнул Чих. – Колоссальные щечищи!

– А раньше бы не смог, – сказал Папаша. – Раньше бы в рот провалился. Помнишь, как ей лицо искромсали?

– Помним. Фахан все переживал, что не зарастет.

– А я ему что говорил?

– Что наша остова не одну принцессу сохранила, и даже не двух.

– И кто оказался прав?

– Ты, Папаша.

– То-то же!

Наверное, за грех бахвальства в этой странной семье отвечал все-таки родитель. Потому что разговор все не заканчивался, вращаясь вокруг великолепного, лучшего, мастеровитейшего и талантливейшего.

Я пошевелила ладонью – щека действительно была целой, даже шрама на коже не прощупывалось. Я вспомнила, с каким сладострастием Ригель резала мое лицо, и поняла, что спать больше не хочу.

– Что за фахан меня к вам приволок? – Я села и раздвинула руками волосы, как занавеску.

С этими патлами надо что-то решать, их, кажется, за прошедший час стало еще больше.

– А поздороваться?

Папаша оказался еще мельче своих отпрысков, только ручки его, выглядывающие из кожано-льняных лохмотьев одеяния, бугрились мускулами.

– Здравствуйте, – я зевнула. – Мы тут с вашими сынулями успели кое о чем договориться.

– И тебе не хворать. Только сыновей у меня нет, дева. У нас большие проблемы…

– С репродуктивностью, – перебила я его, – что бы это фаханово слово ни значило.

«Репродуктивность» напомнила мне о неких неотложных задачах, а «неотложность» – о задачах еще более неотложных.

– Клозет?

– Что, прости?

– Ну, куда вы по нужде ходите?

– Это зависит от того, что именно надобно.

Я ругнулась и спрыгнула с высокой лежанки. Комнату рассмотреть не успела, все же бегом, галопом даже. Выскочила во двор, сшибая всех, кому не повезло оказаться на пути, побежала в отдаление, к кустам.

Кусты при ближайшем рассмотрении оказались из железа – и ветки их, и листья, и почки, и…

– Слышь, граф, – Простак раздвинул ветки над моей головой, – давай я тебя лучше в специальное помещение отведу.

– Нет у вас таких помещений, – простонала я. – Дикари! Вы даже слова такого не знаете.

– Теперь знаем. – Мелкий подобрал мои волосы на манер королевского шлейфа. – Ну давай, что ты тут игры устроила?.. И грязь разводить не нужно. Это если в лесочке, на природе, все для растительности на пользу, а здесь у нас даже дождя не бывает…

Он еще подергал меня за волосы, вытягивая из кустов, и повел, будто коня в поводу, обратно.

Был у них клозет, у фаханов мокрых. И даже с прочими, милыми сердцу любого ардерского дворянина, удобствами. И вода в умывальне была, и даже горячая, – вытекала из стены по желобу, и зеркало на стене было большое, в мой рост, – не какая-то полированная медная пластина, а нечто тонкое, как будто стеклянное, с напыленным на него слоем серебра.