– И что вы подразумеваете под чертовщиной? – напряженно выдавил из себя я. – Клуб, под которым образовался оползень?
– Так вы и там успели побывать? Вы не перестаете удивлять. Стало быть, это и объясняет неудавшийся вечер одной из местных бандитских группировок – прежде всего, не удался вечер у вас, с чем вы явно и не намерены были мириться.
Чего уж тут скрывать – видео, где ваше магическое перевоплощение из главного подозреваемого в невинного гражданского, читающего газетку, сумело пустить пыль в глаза представителю закона – несколько смутило и разочаровало весь отдел. Новоиспеченного сотрудника хотели с позором выгнать, но тут-то и вмешался я.
Мне удалось убедить их, что все не так просто, как кажется на первый взгляд, в чем, собственно, они убедились и сами, когда пришли известия о результатах вскрытия погибших.
Никого так не удивил ни труп, чья голова висела на одном лишь лоскуте кожи, ни Мстислав Вениаминович, именуемый в криминальных кругах Кларетом, что выстрелил в самого себя, как судмедэксперт, что с глубочайшим изумлением оповестил нас о механических и, что главное, избирательных повреждениях тканей головного мозга некоторых из жертв.
Все бы ничего, вот только стоявшая на пути к ним кость и остальные окружающие их ткани остались нетронутыми…
И тут я им и говорю – а знаете, однажды мне уже доводилось это наблюдать. А вам? Да-да, вам, уважаемый… Не хотели бы вы заявиться ко мне на чашечку терпкого чая, поговорить об этих странных совпадениях и в целом о чертовщине, происходящей вокруг вас, а?..
– Нет, – не нашелся, что ответить я. Внезапно моя голова рефлекторно дернулась на алиеноцептивно отраженный всполох раздвигающихся дверей лифта на нашем этаже.
– Разумеется, я и так знал, что вы не воспримите как должное мою любезность, – в голосе следователя прозвучали торжественные нотки, – и потому уже направил к вам своих ребят.
Из лифта торопливо выскочили две фигуры, на ремнях которых пронзительно, словно затмившееся луною солнце, отсвечивали кольца металлических браслетов. Кобуры с увесистым и сияющим содержимым часто постукивали об их бедро. Расширившимся глазами я провожал их взглядом через стену, пока они не приблизились к нашей двери и не начали в нее требовательно трезвонить. Опомнившись, я суматошно заметался по квартире.
– Открывайте сейчас же! Это полиция! – грозно прокричали за дверью. – Мы знаем, что вы здесь!
Затравленно оглянувшись на сотрясающуюся дверь, я вдруг четко осознал все хладнокровие ловушки, подстроенной следователем. Конечно, догадываясь о том, на что я был способен, глупо посылать ко мне обычных людей. Нужны были необычные, а именно – знающие меня люди. А знающие меня благоразумно сидят на месте, по крайней мере, до тех пор, пока не до конца не изучат.